ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Дмитрий Андреевич (1823 - 89), граф, государственный деятель и историк, президент (с 1882) Петербургской Академии наук. В 1864 - 80 обер-прокурор Синода, в 1865 - 80 министр народного просвещения, сторонник классической системы и сословных начал обучения. С 1882 министр внутренних дел. Один из инициаторов политики контрреформ. Труды по истории России 18 в.

Смотреть больше слов в «Современной энциклопедии»

ТОЛСТОЙ →← ТОЛСТАЯ МОГИЛА

Смотреть что такое ТОЛСТОЙ в других словарях:

ТОЛСТОЙ

толстой великий писатель земли русской, яснополянский мудрец Словарь русских синонимов. толстой сущ., кол-во синонимов: 2 • великий писатель земли русской (1) • яснополянский мудрец (1) Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2013. . Синонимы: великий писатель земли русской, яснополянский мудрец... смотреть

ТОЛСТОЙ

1.Дмитрий Андреевич (1823 - 25.IV.1889), граф - рус. гос. деятель, чл. Гос. совета (1866). Окончил Царскосельский лицей (1843). С 1848 занимался состав... смотреть

ТОЛСТОЙ

1. Алексей Константинович, граф (1817, Санкт-Петербург – 1875, имение Красный Рог, Мглинский у. Черниговской губ.), русский поэт, прозаик, драма... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ ТОЛСТОЙ Лев Николаевич (род. 9 сент. 1828, Ясная Поляна – ум. 20 нояб. 1910, Астапово, Рязан. губ.) – рус. писатель и мыслитель. В автобиогр... смотреть

ТОЛСТОЙ

1. ТОЛСТОЙ Алексей Константинович (1817-75), граф, русский писатель, член-корреспондент Петербургской АН (1873). Баллады, сатирические стихи, историчес... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Лев Николаевич [28 августа (9 сентября) 1828, усадьба Ясная Поляна Тульской губернии - 7 (20) ноября 1910, станция Астапово (ныне станция Лев Толстой) Рязано-Уральской ж. д.; похоронен в Ясной Поляне], граф, русский писатель."Радостный период детства"Толстой был четвертым ребенком в большой дворянской семье. Его мать, урожденная княжна Волконская, умерла, когда Толстому не было еще двух лет, но по рассказам членов семьи он хорошо представлял себе "ее духовный облик": некоторые черты матери (блестящее образование, чуткость к искусству, склонность к рефлексии) и даже портретное сходство Толстой придал княжне Марье Николаевне Болконской ("Война и мир"). Отец Толстого, участник Отечественной войны, запомнившийся писателю добродушно-насмешливым характером, любовью к чтению, к охоте (послужил прототипом Николая Ростова), тоже умер рано (1837). Воспитанием детей занималась дальняя родственница Т. А. Ергольская, имевшая огромное влияние на Толстого: "она научила меня духовному наслаждению любви". Детские воспоминания всегда оставались для Толстого самыми радостными: семейные предания, первые впечатления от жизни дворянской усадьбы служили богатым материалом для его произведений, отразились в автобиографической повести "Детство".Казанский университетКогда Толстому было 13 лет, семья переехала в Казань, в дом родственницы и опекунши детей П. И. Юшковой. В 1844 Толстой поступил в Казанский университет на отделение восточных языков философского факультета, затем перевелся на юридический факультет, где проучился неполных два года: занятия не вызывали у него живого интереса и он со страстью предался светским развлечениям. Весной 1847, подав прошение об увольнении из университета "по расстроенному здоровью и домашним обстоятельствам", Толстой уехал в Ясную Поляну с твердым намерением изучить весь курс юридических наук (чтобы сдать экзамен экстерном), "практическую медицину", языки, сельское хозяйство, историю, географическую статистику, написать диссертацию и "достигнуть высшей степени совершенства в музыке и живописи"."Бурная жизнь юношеского периода"После лета в деревне, разочарованный неудачным опытом хозяйствования на новых, выгодных для крепостных условиях (эта попытка запечатлена в повести "Утро помещика", 1857), осенью 1847 Толстой уехал сначала в Москву, затем в Петербург, чтобы держать кандидатские экзамены в университете. Образ его жизни в этот период часто менялся: то он сутками готовился и сдавал экзамены, то страстно отдавался музыке, то намеревался начать чиновную карьеру, то мечтал поступить юнкером в конногвардейский полк. Религиозные настроения, доходившие до аскетизма, чередовались с кутежами, картами, поездками к цыганам. В семье его считали "самым пустяшным малым", а сделанные тогда долги ему удалось отдать лишь много лет спустя. Однако именно эти годы окрашены напряженным самоанализом и борьбой с собой, что отражено в дневнике, который Толстой вел в течение всей жизни. Тогда же у него возникло серьезное желание писать и появились первые незавершенные художественные наброски."Война и свобода"В 1851 старший брат Николай, офицер действующей армии, уговорил Толстого ехать вместе на Кавказ. Почти три года Толстой прожил в казачьей станице на берегу Терека, выезжая в Кизляр, Тифлис, Владикавказ и участвуя в военных действиях (сначала добровольно, потом был принят на службу). Кавказская природа и патриархальная простота казачьей жизни, поразившая Толстого по контрасту с бытом дворянского круга и с мучительной рефлексией человека образованного общества, дали материал для автобиографической повести "Казаки"(1852-63). Кавказские впечатления отразились и в рассказах "Набег" (1853), "Рубка леса" (1855), а также в поздней повести "Хаджи-Мурат" (1896-1904, опубликована в 1912). Вернувшись в Россию, Толстой записал в дневнике, что полюбил этот "край дикий, в котором так странно и поэтически соединяются две самые противоположные вещи - война и свобода". На Кавказе Толстой написал повесть "Детство" и отправил ее в журнал "Современник", не раскрыв своего имени (напечатана в 1852 под инициалами Л. Н.; вместе с позднейшими повестями "Отрочество", 1852-54, и "Юность", 1855-57, составила автобиографическую трилогию). Литературный дебют сразу принес Толстому настоящее признание.Крымская кампанияВ 1854 Толстой получил назначение в Дунайскую армию, в Бухарест. Скучная штабная жизнь вскоре заставила его перевестись в Крымскую армию, в осажденный Севастополь, где он командовал батареей на 4-м бастионе, проявив редкую личную храбрость (награжден орденом св. Анны и медалями). В Крыму Толстого захватили новые впечатления и литературные планы (собирался в т. ч. издавать журнал для солдат), здесь он начал писать цикл "севастопольских рассказов", вскоре напечатанных и имевших огромный успех (очерк "Севастополь в декабре месяце" прочитал даже Александр II). Первые произведения Толстого поразили литературных критиков смелостью психологического анализа и развернутой картиной "диалектики души" (Н. Г. Чернышевский). Некоторые замыслы, появившиеся в эти годы, позволяют угадывать в молодом артиллерийском офицере позднего Толстого-проповедника: он мечтал об "основании новой религии" - "религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической". В кругу литераторов и за границейВ ноябре 1855 Толстой приехал в Петербург и сразу вошел в кружок "Современника" (Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, А. Н. Островский, И. А. Гончаров и др.), где его встретили как "великую надежду русской литературы" (Некрасов). Толстой принимал участие в обедах и чтениях, в учреждении Литературного фонда, оказался вовлеченным в споры и конфликты писателей, однако чувствовал себя чужим в этой среде, о чем подробно рассказал позднее в "Исповеди" (1879-82): "Люди эти мне опротивели, и сам себе я опротивел". Осенью 1856 Толстой, выйдя в отставку, уехал в Ясную Поляну, а в начале 1857 - за границу. Он побывал во Франции, Италии, Швейцарии, Германии (швейцарские впечатления отражены в рассказе "Люцерн"), осенью вернулся в Москву, затем - в Ясную Поляну.Народная школаВ 1859 Толстой открыл в деревне школу для крестьянских детей, помог устроить более 20 школ в окрестностях Ясной Поляны, и это занятие настолько увлекло Толстого, что в 1860 он вторично отправился за границу, чтобы знакомиться со школами Европы. Толстой много путешествовал, провел полтора месяца в Лондоне (где часто виделся с А. И. Герценом), был в Германии, Франции, Швейцарии, Бельгии, изучал популярные педагогические системы, в основном не удовлетворившие писателя. Собственные идеи Толстой изложил в специальных статьях, доказывая, что основой обучения должна быть "свобода учащегося" и отказ от насилия в преподавании. В 1862 издавал педагогический журнал "Ясная Поляна" с книжками для чтения в качестве приложения, ставшими в России такими же классическими образцами детской и народной литературы, как и составленные им в начале 1870-х гг. "Азбука" и "Новая Азбука". В 1862 в отсутствие Толстого в Ясной Поляне был проведен обыск (искали тайную типографию)."Война и мир" (1863-69)В сентябре 1862 Толстой женился на восемнадцатилетней дочери врача Софье Андреевне Берс и сразу после венчания увез жену из Москвы в Ясную Поляну, где полностью отдался семейной жизни и хозяйственным заботам. Однако уже с осени 1863 он захвачен новым литературным замыслом, который долгое время носил название "Тысяча восемьсот пятый год". Время создания романа было периодом душевного подъема, семейного счастья и спокойного уединенного труда. Толстой читал воспоминания и переписку людей александровской эпохи (в том числе материалы Толстых и Волконских), работал в архивах, изучал масонские рукописи, ездил на Бородинское поле, продвигаясь в работе медленно, через множество редакций (в копировании рукописей ему много помогала жена, опровергая тем самым шутки друзей, что она еще так молода, будто играет в куклы), и лишь в начале 1865 напечатал в "Русском вестнике" первую часть "Войны и мира". Роман читался взахлеб, вызвал множество откликов, поразив сочетанием широкого эпического полотна с тонким психологическим анализом, с живой картиной частной жизни, органично вписанной в историю. Горячие споры спровоцировали последующие части романа, в которых Толстой развивал фаталистическую философию истории. Прозвучали упреки в том, что писатель "передоверил" людям начала века интеллектуальные запросы своей эпохи: замысел романа об Отечественной войне действительно был ответом на проблемы, волновавшие русское пореформенное общество. Сам Толстой характеризовал свой замысел как попытку "писать историю народа" и считал невозможным определить его жанровую природу ("не подойдет ни под какую форму, ни романа, ни повести, ни поэмы, ни истории")."Анна Каренина" (1873-77)В 1870-е гг., живя по-прежнему в Ясной Поляне, продолжая учить крестьянских детей и развивать в печати свои педагогические взгляды, Толстой работал над романом о жизни современного ему общества, построив композицию на противопоставлении двух сюжетных линий: семейная драма Анны Карениной рисуется по контрасту с жизнью и домашней идиллией молодого помещика Константина Левина, близкого самому писателю и по образу жизни, и по убеждениям, и по психологическому рисунку. Начало работы совпало с увлечением прозой Пушкина: Толстой стремился к простоте слога, к внешней безоценочности тона, прокладывая себе дорогу к новому стилю 1880-х гг., в особенности к народным рассказам. Лишь тенденциозная критика интерпретировала роман как любовный. Смысл существования "образованного сословия" и глубокая правда мужицкой жизни - этот круг вопросов, близкий Левину и чуждый большинству даже симпатичных автору героев (включая Анну), прозвучал остро публицистично для многих современников, прежде всего для Ф. М. Достоевского, высоко оценившего "Анну Каренину" в "Дневнике писателя". "Мысль семейная" (главная в романе, по словам Толстого) переведена в социальное русло, беспощадные саморазоблачения Левина, его мысли о самоубийстве читаются как образная иллюстрация духовного кризиса, пережитого самим Толстым в 1880-е гг., но назревшего в ходе работы над романом.Перелом (1880-е гг.)Ход переворота, совершавшегося в сознании Толстого, нашел отражение в художественном творчестве, прежде всего в переживаниях героев, в том духовном прозрении, которое преломляет их жизнь. Эти герои занимают центральное место в повестях "Смерть Ивана Ильича" (1884-86), "Крейцерова соната" (1887-89, опубликована в России в 189..1), "Отец Сергий" (1890-98, опубликована в 1912), драме "Живой труп" (1900, незавершена, опубликована в 191..1), в рассказе "После бала" (1903, опубликован в 191..1). Исповедальная публицистика Толстого дает развернутое представление о его душевной драме: рисуя картины социального неравенства и праздности образованных слоев, Толстой в заостренной форме ставил перед собой и перед обществом вопросы смысла жизни и веры, подвергал критике все государственные институты, доходя до отрицания науки, искусства, суда, брака, достижений цивилизации. Новое миропонимание писателя отражено в "Исповеди" (опубликована в 1884 в Женеве, в 1906 в России), в статьях "О переписи в Москве" (1882), "Так что же нам делать?" (1882-86, опубликована полностью в 1906), "О голоде" (1891, опубликована на английском языке в 1892, на русском - в 1954), "Что такое искусство?" (1897-98), "Рабство нашего времени" (1900, полностью опубликована в России в 1917), "О Шекспире и драме" (1906), "Не могу молчать" (1908). Социальная декларация Толстого опирается на представление о христианстве как о нравственном учении, а этические идеи христианства осмыслены им в гуманистическом ключе как основа всемирного братства людей. Этот комплекс проблем предполагал анализ Евангелия и критические штудии богословских сочинений, которым посвящены религиозно-философские трактаты Толстого "Исследование догматического богословия" (1879-80), "Соединение и перевод четырех Евангелий" (1880-8..1), "В чем моя вера" (1884), "Царство Божие внутри вас" (1893). Бурной реакцией в обществе сопровождались высказываемые Толстым призывы к прямому и безотлагательному следованию христианским заповедям. В особенности широко обсуждалась его проповедь непротивления злу насилием, ставшая импульсом к созданию целого ряда художественных произведений - драмы "Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть" (1887) и народных рассказов, написанных в намеренно упрощенной, "безыскусной" манере. Наряду с близкими по духу произведениями В. М. Гаршина, Н. С. Лескова и других писателей, эти рассказы выпускались издательством "Посредник", основанном В. Г. Чертковым по инициативе и при ближайшем участии Толстого, который определял задачу "Посредника" как "выражение в художественных образах учения Христа", "чтобы можно было прочесть эту книгу старику, женщине, ребенку и чтоб и тот, и другой заинтересовались, умилились и почувствовали бы себя добрее". В рамках нового миропонимания и представлений о христианстве Толстой выступал против христианской догматики и критиковал сближение церкви с государством, что привело его к полному разобщению с православной церковью. В 1901 последовала реакция Синода: всемирно признанный писатель и проповедник был официально отлучен от церкви, что вызвало громадный общественный резонанс."Воскресение" (1889-99)Последний роман Толстого воплотил весь спектр проблем, волновавших его в годы перелома. Главный герой, Дмитрий Нехлюдов, духовно близкий автору, проходит путь нравственного очищения, приводящий его к деятельному добру. Повествование построено на системе подчеркнуто оценочных противопоставлений, обнажающих неразумность общественного устройства (красота природы и лживость социального мира, правда мужицкого быта и фальшь, господствующая в жизни образованных слоев общества). Характерные черты позднего Толстого - откровенная, выдвинутая на первый план "тенденция" (в эти годы Толстой - сторонник нарочито тенденциозного, дидактического искусства), резкий критицизм, сатирическое начало - проявились в романе со всей наглядностью.Уход и смертьГоды перелома круто изменили личную биографию писателя, обернувшись разрывом с социальной средой и приведя к семейному разладу (провозглашенный Толстым отказ от владения частной собственностью вызывал резкое недовольство членов семьи, прежде всего жены). Пережитая Толстым личная драма нашла отражение в его дневниковых записях.Поздней осенью 1910, ночью, тайно от семьи, 82-летний Толстой, сопровождаемый лишь личным врачом Д. П. Маковицким, покинул Ясную Поляну. Дорога оказалась для него непосильной: в пути Толстой заболел и вынужден был сойти с поезда на маленькой железнодорожной станции Астапово. Здесь, в доме начальника станции он провел последние семь дней своей жизни. За сообщениями о здоровье Толстого, который к этому времени приобрел уже мировую известность не только как писатель, но и как религиозный мыслитель, проповедник новой веры, следила вся Россия. Событием общероссийского масштаба стали похороны Толстого в Ясной Поляне.Сочинения:Полн. собр. соч. М.; Л., 1928-58. Т. 1-90. (Юбилейное изд.).Литература:Бирюков П. И. Биография Льва Николаевича Толстого. М.; Пг., 1923. Т. 1-4.Гусев Н. Н. Летопись жизни и творчества Льва Николаевича Толстого. 1828-1890. М., 1958. .То же 1891-1910. М., 1960.Эйхенбаум Б. М. Молодой Толстой. Пг.; Берлин, 1922. Эйхенбаум Б. М. О литературе. М., 1987.Бочаров С. Г. Роман Л. Н. Толстого "Война и мир". М., 1963.О. Е. Майорова<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

Толсто́йФёдор Петрович (1783, Санкт-Петербург – 1873, там же), русский скульптор, медальер, живописец и график; представитель стиля ампир. Сын генерал-... смотреть

ТОЛСТОЙ

Лев Николаевич (1828-1910) рус. писатель-реалист и мыслитель идеалистического направления. Интерес Т. к нравственно-философским проблемам (вопросы философии истории, отношения «частного» и «общего» в деятельности людей, жизни и смерти, личной свободы и причинной обусловленности поведения человека) проявляется уже в его художественном творчестве. Героям, воплощающим идеалы его моральной доктрины (самопожертвование и самоотречение), Т. противопоставляет в своих произв. героев-эгоистов, для к-рых личное благо и наслаждение закон действия, Диалектика борьбы этих принципов завершается в «Войне и мире» (1863-69) апофеозом семьи и крушением эгоизма. В «Анне Карениной» (1873-77) и в «Исповеди» (1879-80) апология семьи ставится под сомнение. Пытаясь решить вопрос о личной свободе и причинной обусловленности действий людей, Т. рассматривает всякое историческое событие как свершившийся факт, детерминированный предшествовавшими фактами, и в этом смысле ояо не свободно, но как принятое в сознании решение о выполнении задуманного действия то же событие свободно. Т. обр., детерминизм «целого» или «общего» для Т. складывается как причинный «итог», суммирующий множество свободных решений и действий отдельных лиц. По содержанию учение Т. представляло собой попытку переоценки всей совр. ему жизни и культуры с т. зр. патриархального крестьянина. Отсюда вытекают отмеченные В. И. Лениным «кричащие» противоречия в учении Т. «„.Беспощадная критика капиталистической эксплуатации, разоблачение правительственных насилий, комедии суда и государственного управления, вскрытие всей глубины противоречий между ростом богатства и завоеваниями цивилизации и ростом нищеты, одичалости и мучений рабочих масс...» (т. 17, с. 209) совмещались в нем с идеализацией строя жизни отсталых народов. Т. рассматривал социальный процесс с т. зр. «вечных», «изначальных» понятий нравственного и религиозного сознания. Не принимая выработанные совр. ему наукой представления о прогрессе и благе об-ва, Т, полагает, что они не связаны с запросами и взглядами народа, воспринимаются последним как нечто чуждое и ненужное. Ответ на вопрос о смысле жизни можно получить, опираясь на разум и совесть, а не на научные исследования. Жизнь может быть предметом познания только в своей неделимой цельности, к-рая открывается самосознанию разумного живого существа. Отказывая науке в возможности такого познания, Т. гл. задачу личности видит в усвоении многовековой народной мудрости и религиозной веры, к-рая якобы одна дает ответ на вопрос о назначении человека. Религия Т. почти целиком сводится к морали любви и «непротивления злу насилием». Согласно Т., в основе как предшествующей истории, так и совр. жизни об-ва лежат насилие человека над человеком, порабощение большинства меньшинством. Т. разделял иллюзию идеалистической этики о возможности преодоления насилия в отношениях между людьми путем полного отказа от к.-л. борьбы, путем нравственного самосовершенствования каждого человека. Он полагал, что не только патриархальное крестьянство, но и весь рус. народ руководится в своей жизни христианской моралью «непротивления». Бичуя лицемерие церкви, расхождение ее совр. учений с первоначальным нравственным учением христианства, гл. грех церкви видит в ее участии в общественном порядке, основанном на насилии и угнетении, в ее стремлении превратить религию в оправдание существующего социального зла. По мнению Т., люди не могут знать, каким должно быть наилучшее устройство об-ва, но даже и при наличии такого знания это устройство не могло бы быть достигнуто политической деятельностью и революционной борьбой, поскольку они основываются на насилии и потому лишь заменяют одну форму рабства и зла др. Считая всякую власть злом, Т. пришел к безусловному отрицанию государства, т. е. к анархизму. Но упразднение государства должно произойти, с т. зр. Т., опять-таки не путем его насильственного разрушения, а путем пассивного воздержания и уклонения каждого члена об-ва от всех государственных обязанностей и должностей, отказа от пользования государственными учреждениями и к.-л. участия в политической деятельности. Религиозно-этические идеи Т. нашли последователей не только в России, но и в различных странах Запада и Востока. В частности, учение Т. о «непротивлении» оказало большое влияние на Ганди и выработанную им программу ненасильственной национально-освободительной борьбы. Учение Т. получило и более полную оценку в работах В. И. Ленина. Осн. произв., в к-рых нашли отражение религиозно-этические воззрения Т.: «В чем моя вера?» (1883), «Царство божие внутри нас» (1891), «Путь жизни» (1910).... смотреть

ТОЛСТОЙ

- 1) Пётр Александрович (1761-1844), граф - русский генерал.После заключения Тильзитских договоров 1807 (см.) Т. был назначен в сентябре 1807 послом в ... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТЛУСТОВСКИЙ ТОЛСТОВ ТОЛСТОЙ ТОЛСТЫХФамилия удержала старинную форму русских прилагательных с ударением не на основе, а на окончании. В 1383 г. из-з... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Лев Николаевич (1828-1910), граф, русский писатель, член-корреспондент (1873), почетный академик (1900) Петербургской АН. Начиная с автобиографической трилогии "Детство" (1852), "Отрочество" (1852-54), "Юность" (1855-57), исследование "текучести" внутреннего мира, моральных основ личности стало главной темой произведений Толстого. Мучительные поиски смысла жизни, нравственного идеала, скрытых общих закономерностей бытия, духовный и социальный критицизм, вскрывающий "неправду" сословных отношений, проходят через все его творчество. В повести "Казаки" (1863) герой, молодой дворянин, ищет выход в приобщении к природе, к естественной и цельной жизни простого человека. Эпопея "Война и мир" (1863-69) воссоздает жизнь различных слоев русского общества в Отечественную войну 1812, патриотический порыв народа, объединивший все сословия и обусловивший победу в войне с Наполеоном. Исторические события и личные интересы, пути духовного самоопределения рефлексирующей личности и стихия русской народной жизни с ее "роевым" сознанием показаны как равноценные слагаемые природно-исторического бытия. В романе "Анна Каренина" (1873-77) - о трагедии женщины во власти разрушительной "преступной" страсти - Толстой обнажает ложные основы светского общества, показывает распад патриархального уклада, разрушение семейных устоев. Восприятию мира индивидуалистическим и рационалистичным сознанием он противопоставляет самоценность жизни как таковой в ее бесконечности, неуправляемой переменчивости и вещной конкретности ("тайновидец плоти" - Д. С. Мережковский). С кон. 1870-х гг. переживавший духовный кризис, позднее захваченный идеей нравственного усовершенствования и "опрощения" (породившей движение "толстовства"), Толстой приходит ко все более непримиримой критике общественного устройства - современных бюрократических институтов, государства, церкви (в 1901 отлучен от православной церкви), цивилизации и культуры, всего жизненного уклада "образованных классов": роман "Воскресение" (1889-99), повесть "Крейцерова соната" (1887-89), драмы "Живой труп" (1900, опубликована в 191..1) и "Власть тьмы" (1887). Одновременно возрастает внимание к темам смерти, греха, покаяния и нравственного возрождения (повести "Смерть Ивана Ильича", 1884-86, "Отец Сергий", 1890-98, опубликованы в 1912, "Хаджи-Мурат", 1896-1904, опубликован в 1912). Публицистические сочинения морализаторского характера, в т. ч. "Исповедь" (1879-82), "В чем моя вера?" (1884), где христианские учения о любви и всепрощении трансформируются в проповедь непротивления злу насилием. Стремление согласовать образ мысли и жизни приводит к уходу Толстого из Ясной Поляны; умер на станции Астапово.<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

- Лев Николаевич (1828-1910) - граф, русский писатель,член-корреспондент (1873), почетный академик (1900) Петербургской АН.Начиная с автобиографической трилогии ""Детство"" (1852), ""Отрочество""(1852-54), ""Юность"" (1855-57), исследование ""текучести"" внутреннего мира,моральных основ личности стало главной темой произведений Толстого.Мучительные поиски смысла жизни, нравственного идеала, скрытых общихзакономерностей бытия, духовный и социальный критицизм, вскрывающий""неправду"" сословных отношений, проходят через все его творчество. Вповести ""Казаки"" (1863) герой, молодой дворянин, ищет выход в приобщении кприроде, к естественной и цельной жизни простого человека. Эпопея ""Война имир"" (1863-69) воссоздает жизнь различных слоев русского общества вОтечественную войну 1812, патриотический порыв народа, объединивший всесословия и обусловивший победу в войне с Наполеоном. Исторические событияи личные интересы, пути духовного самоопределения рефлексирующей личностии стихия русской народной жизни с ее ""роевым"" сознанием показаны какравноценные слагаемые природно-исторического бытия. В романе ""АннаКаренина"" (1873-77) - о трагедии женщины во власти разрушительной""преступной"" страсти - Толстой обнажает ложные основы светского общества,показывает распад патриархального уклада, разрушение семейных устоев.Восприятию мира индивидуалистическим и рационалистичным сознанием онпротивопоставляет самоценность жизни как таковой в ее бесконечности,неуправляемой переменчивости и вещной конкретности (""тайновидец плоти"" -Д. С. Мережковский). С кон. 1870-х гг. переживавший духовный кризис,позднее захваченный идеей нравственного усовершенствования и ""опрощения""(породившей движение ""толстовства""), Толстой приходит ко все болеенепримиримой критике общественного устройства - современныхбюрократических институтов, государства, церкви (в 1901 отлучен отправославной церкви), цивилизации и культуры, всего жизненного уклада""образованных классов"": роман ""Воскресение"" (1889-99), повесть ""Крейцеровасоната"" (1887-89), драмы ""Живой труп"" (1900, опубликована в 191..1) и""Власть тьмы"" (1887). Одновременно возрастает внимание к темам смерти,греха, покаяния и нравственного возрождения (повести ""Смерть ИванаИльича"", 1884-86, ""Отец Сергий"", 1890-98, опубликованы в 1912,""Хаджи-Мурат"", 1896-1904, опубликован в 1912). Публицистические сочиненияморализаторского характера, в т. ч. ""Исповедь"" (1879-82), ""В чем моявера?"" (1884), где христианские учения о любви и всепрощениитрансформируются в проповедь непротивления злу насилием. Стремлениесогласовать образ мысли и жизни приводит к уходу Толстого из Ясной Поляны;умер на станции Астапово.... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Лев Николаевич (1828-1910) - русский писатель и мыслитель. Автор произведений - идейных манифестов «Исповедь» (1880-1882) и «В чем моя вера? «(... смотреть

ТОЛСТОЙ

Лев Николаевич (1828-1910) - русский писатель и мыслитель. Автор произведений - идейных манифестов "Исповедь" (1880-1882) и "В чем моя вера "(1883), а также художественных сочинений "Война и мир", "Анна Каренина", "Воскресение" и мн. др. Избрав основным предметом творчества "диалектику человеческой души", Т. обосновал возможность мучительного обретения человеком полной гармонии со своей подлинной сущностью, достижения им высочайшего градуса нравственного самосовершенствования посредством приобщения к естественной, общинной, трудовой жизни народа, посредством органичного слияния с природой, ее музыкой и ритмами. Будучи во многом синхронными и созвучными с теоретическими разработками коммунистического толка Маркса, искания Т. оказались полярно противопоставленными им. Убежденность Т. в неизбывном зле, приносимом людям современной цивилизацией; пагубности любых форм общественного насилия (как государственного, так и радикально-освободительного); лицемерии современной культуры и ортодоксальной церкви, умножающих личные несчастья, духовное порабощение и взаимную отчужденность людей, - привела его к идеалам коммунизма раннего христианства. Установление царства Божьего на Земле, полное отречение от себя и своих близких ради служения Богу и ближнему - составили индивидуальный жизненный пафос личной судьбы Т. Творчество Т. оказалось не только созвучным, но и во многом предвосхитило наиболее типичные тенденции европейской философской рефлексии и мировой ментальности 20 в. Иррационализм действий значительных масс людей, сопряженный с абсурдом индивидуальных умонастроений так называемых лидеров; трагизм противостояния мятущейся человеческой индивидуальности "общепринятым" (а, следовательно, лично никому не пригодным) нормам морали; пафос прощения ближнего и лишь таким образом обретения индивидуального личного спасения - оказались гениальными "опережающими отражениями" идей экзистенциализма, гандизма, неофрейдизма и мн. др. А.А. Грицанов... смотреть

ТОЛСТОЙ

(Лев Николаевич (1828-1910) - рус. писатель) НА ВЕЧЕРЕ В ЧЕСТЬ Л.ТОЛСТОГО Загл. АБ898 (I,334.2); Ну, тащися, Сивка, по этому пути Шара земного, - Сивка... смотреть

ТОЛСТОЙ

Толстой сущ.муж.одуш. (6)ед.им.Депрерадович, Опперман, граф Петр Ал. Толстой, Кутузов, наконец, все теПс110.ед.вин.возложенное прежде на генерала графа... смотреть

ТОЛСТОЙ

Толстой Д. А., граф (1823 - 1889) - министр просвещения и внутренних дел царской России. Начал свою служебную карьеру в департаменте духовных дел. В 1865 г. назначен его обер-прокурором синода, а в 1866 г. - министром народного просвещения. На этом посту Толстой провел целый ряд реакционных мероприятий в области низшей и средней школы. Наиболее известными из них являются: усиление преподавания латинского и греческого языков, предоставление права поступления в университеты лишь лицам, окончившим классические гимназии, установление строгого надзора за начальными училищами и пр. В 1880 г. увольняется с должности министра просвещения, а спустя два года назначен на пост министра внутренних дел и шефом жандармов. Им был издан целый ряд положений, увеличивших влияние администрации в местном самоуправлении, расширивших льготы дворянства и т. д. Не менее энергично боролся Толстой и с широко развивавшимся в то время революционным движением.<br><b>Синонимы</b>: <div class="tags_list"> великий писатель земли русской, яснополянский мудрец </div><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

Лев Николаевич (1828-1910)граф, писатель. В молодости был артиллерийским офицером, участвовал в Крымской войне и в боевых действиях на Кавказе. Автор р... смотреть

ТОЛСТОЙ

имя собств., сущ. муж. родаТолстойот слова: Толстая имя собств., сущ. жен. родаТолстаот слова: толстый прилаг.Краткая форма: толст сравн. ст.: толстее1... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Алексей Константинович (1817 - 75), граф, русский писатель. Фантастические повести в стиле готического романа ("Упырь", 1841). Баллады, исторический роман "Князь Серебряный" (опубликован в 1863); в драматической трилогии "Смерть Иоанна Грозного" (1866), "Царь Федор Иоаннович" (1868) и "Царь Борис" (1870) - проблема праведной и неправедной власти и исторических судеб России в эпоху "смуты". Проникновенная лирика, с ярко выраженным музыкальным началом, психологические новеллы в стихах ("Средь шумного бала, случайно...", "То было раннею весной..."). Сатирические стихи ("История государства Российского от Гостомысла до Тимашева", опубликованы в 1883); совместно с братьями Жемчужниковыми создал пародийный образ Козьмы Пруткова. <br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Алексей Николаевич (1882/83-1945), русский писатель, граф, академик АН СССР (1939). В 1918-23 в эмиграции. Повести и рассказы из жизни усадебного дворянства (цикл "Заволжье", 1909-1..1). Сатирический роман "Похождение Невзорова, или Ибикус" (1924). В трилогии "Хождение по мукам" (1922-4..1) стремится представить большевизм имеющим национальную и народную почву, а Революцию 1917 как высшую правду, постигаемую русской интеллигенцией; в историческом романе "Петр I" (кн. 1-3, 1929-45, не окончен) - апология сильной и жестокой реформаторской власти. Научно-фантастические романы "Аэлита" (1922-23), "Гиперболоид инженера Гарина" (1925-27), рассказы, пьесы. Государственная премия СССР (1941, 1943, 1946, посмертно).<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Алексей Константинович (1817-75), граф, русский писатель, член-корреспондент Петербургской АН (1873). Баллады, сатирические стихи, исторический роман "Князь Серебряный" (опубликован в 1863), драматическая трилогия "Смерть Иоанна Грозного" (1866), "Царь Федор Иоаннович" (1868) и "Царь Борис" (1870). Проникновенная лирика, с ярко выраженным музыкальным началом, психологические новеллы в стихах ("Средь шумного бала, случайно...", "То было раннею весной"). Совместно с бр. Жемчужниковыми создал пародийный образ Козьмы Пруткова.<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ (Лев Николаевич (1828-1910) - рус. писатель) НА ВЕЧЕРЕ В ЧЕСТЬ Л.ТОЛСТОГО Загл. АБ898 (I,334.2); Ну, тащися, Сивка, по этому пути Шара земного, - Сивка Кольцова, кляча Толстого. Кто меня кличет из Млечного пути? А? Вова! Аллюз. Хл922 (173); Превращусь / не в Толстого, так в толстого, - / ем, / пишу, / от жары балда. / Кто над морем не философствовал? / Вода. Шутл. М925 (176); - Медведскую брал - Куртке - той! Вдоль пахоты - пахарь - Не Толстой, Марков-генерал. РП Цв928,29-38 (III,172)... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Дмитрий Андреевич (1823-89), граф, государственный деятель и историк, почетный член (1866), президент (с 1882) Петербургской АН. В 1864-80 обер-прокурор Синода, в 1865-80 министр народного просвещения, сторонник классической системы и сословных начал обучения. С 1882 министр внутренних дел. Один из вдохновителей политики контрреформ. Труды по истории России 18 в.<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Петр Андреевич (1645-1729), граф, государственный деятель, посол в Османской империи (1702-14). Добился возвращения в Россию царевича Алексея Петровича и руководил следствием по его делу. С 1718 начальник Тайной канцелярии, президент Коммерц-коллегии. С 1726 член Верховного тайного совета. В 1727 выступил против Меншикова, заточен в Соловецкий монастырь.<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

корень - ТОЛСТ; окончание - ОЙ; Основа слова: ТОЛСТВычисленный способ образования слова: Бессуфиксальный или другой∩ - ТОЛСТ; ⏰ - ОЙ; Слово Толстой сод... смотреть

ТОЛСТОЙ

Rzeczownik Толстой Tołstoj Przymiotnik толстый gruby tęgi Potoczny niski

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Петр Александрович (1761-1844), граф, российский дипломат, генерал от инфантерии (1814). Участник русско-турецкой (1787-9..1) и русско-французской (1798-1800) войн. В 1807-08 посол в Париже, противник Тильзитского мира и русско-французского союза. Подавлял Польское восстание 1830-31.<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Федор Петрович (1783-1873), российский медальер, скульптор, живописец и график. Представитель классицизма. Обращение к античности сочетал с живым восприятием натуры (рисунки к поэме И. Ф. Богдановича "Душенька", 1820-33), 21 медальон в память Отечественной войны 1812 (1814-36).<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

ТОЛСТОЙ Никита Ильич (1923-96), российский филолог-славист, академик РАН (1991; академик АН СССР с 1987). Работы по истории славянских литературных языков, диалектологии, лексической семантике, исследования о народной духовной культуре славян.<br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ

Толстой — автор кн. «Наша тактика» (Женева, 1907)Псевдонимы: Ростовцев, Т.Источники:• Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общ... смотреть

ТОЛСТОЙ

власна назва, імен. чол. родухім.Толстой

ТОЛСТОЙ

Отто Слот Сойот Соло Стойло Той Толсто Остол Ост Осло Лотто Лотос Лото Лот Йот Тост Осот Отстой Тоо Толстой Тол Стол Слой

ТОЛСТОЙ

Начальная форма - Толстой, единственное число, женский род, именительный падеж, одушевленное, фамилия

ТОЛСТОЙ

Толсто́й, -то́го, -то́му (рос. прізв.)

ТОЛСТОЙ

толстой великий писатель земли русской, яснополянский мудрец

ТОЛСТОЙ

Tolstojs savas daiļrades sākumposmā

ТОЛСТОЙ

див. Толстой, Лев Миколайович

ТОЛСТОЙ

Толсто́й прізвище

ТОЛСТОЙ

• silnou

ТОЛСТОЙ 1Й, ГРАФ ПЕТР АЛЕКСАНДРОВИЧ

1803 г. сенатор, ген.-лейт. СПб. воен. губернатор, председатель Д-та дел военн. Госуд. совета, ген. от инфант.; р. 1769 г., † 28 сент. 1844 г. в Москве... смотреть

ТОЛСТОЙ А. К.

ТОЛСТОЙ Алексей Константинович, граф (1817-1875) - поэт, драматург и беллетрист. Раннее детство провел на Украине, в имении своего дяди А. Перовского, ... смотреть

ТОЛСТОЙ А. К.

ТОЛСТОЙ Алексей Константинович, граф (1817—1875) — поэт, драматург и беллетрист. Раннее детство провел на Украине, в имении своего дяди А. Перов... смотреть

ТОЛСТОЙ А.К.

Толстой А.К. Толстой Алексей Константинович (1817 - 1875) Русский писатель, поэт, драматург. Афоризмы, цитаты -• "Князь Серебряный: Повесть времен Иоан... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

(1817 — 1875) Русский поэт. Известен прежде всего как один из создателей Козьмы Пруткова вместе с братьями Жемчужниковыми. На стихи А. К. Толстого нап... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

Толстой Алексей Константинович (1817-1875) - поэт, драматург и прозаик. Литературный дебют - фантастическая повесть "Упырь" (1841). Печатался в "Современнике". Вместе с братьями Жемчужниковыми создал знаменитую сатирическую маску - Козьму Пруткова. Самые известные произведения А. К. Толстого: "Сон Попова", "История государства российского от Гостомысла до наших дней", "Поток-богатырь", стихотворная трилогия "Смерть Иоанна Грозного", "Царь Федор Иоаннович", "Царь Борис", роман "Князь Серебряный".... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

ТОЛСТО́Й Алексей Константинович (1817—1875), граф, русский писатель. Лирика, в т. ч. «Колокольчики мои» (1840-е гг., опубл. 1854), «Средь шумного бала,... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

Толстой, Алексей Константинович (24 авг. 1817 — 28 сент. 1875, им. Красный Рог) — поэт, драматург и празаикПсевдонимы: Гр. А. Т.; Краснорогский; Прутк... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

24.08.1817 - 28.09.1875), русский прозаик, поэт, драматург. Детство провел в Черниговской губ. в имении своего дяди Алексея Перовского (известного в литературе под псевд. Антона Погорельского), поощрявшего рано пробудившиеся у мальчика литературные интересы. В 1834 Толстой выдержал экзамен в университете и был зачислен "студентом" в Московский архив министерства иностранных дел. В 1837 был прикомандирован к русской миссии при германском сейме во Франкфурте-на-Майне, в 1840 возвратился в Россию и был назначен чиновником в канцелярию по законодательству. Впервые в печати Толстой выступил с фантастической повестью "Упырь". В 1840-е Толстой писал много, но напечатал лишь одно стихотворение, все же написанное в это время появилось в печати значительно позже. В 1850-е Толстой вместе с своими двоюродными братьями Жемчужниковыми создает образ Козьмы Пруткова, от имени которого они выступают с литературными пародиями и сатирами. С 1854 стали появляться в "Современнике" лирические стихи Толстого и прутковские сатиры. Эти годы были самыми плодотворными в творчестве писателя. Выйдя в 1861 в&amp; отставку, он жил в деревне под Петербургом или в Черниговской губ., изредка наезжая в столицы. Творчество Толстого многожанрово. В 1867 вышел первый сборник его стихотворений. В 60-е им написаны роман "Князь Серебряный", драматическая трилогия: "Смерть Иоанна Грозного" (1866), "Царь Федор Иоаннович" (1868) и "Царь Борис" (1870), высшее его художественное достижение; ряд баллад и сатир. Последние годы жизни Толстой тяжело страдал от расстройства нервов, облегчая боль приемами морфия. Умер он в имении Красный Рог в Черниговской губ. Творчество Толстого, проникнутое любовью к здоровой земной жизни, русской природе и родине, отразило движение русской литературы от романтизма к реализму, достижения которого сказались в ясности и точности изображения природы, в верности и глубине раскрытия душевных переживаний, в сатирическом обличении крепостничества.... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

ТОЛСТ́́ОЙ Алексей Константинович (1817—75), рус. поэт. Гневные, протестующие интонации лирики Л. не свойственны Т., но ему близки стихи Л. романсового ... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

Толстой (граф Алексей Константинович) - известный поэт и драматург. Родился 24 августа 1817 г. в Петербурге. Мать его, красавица Анна Алексеевна Перовская , воспитанница графа А.К. Разумовского , вышла в 1816 г. замуж за пожилого вдовца графа Константина Петровича Толстого (брата известного художника-медальера Федора Толстого ). Брак был несчастлив; между супругами скоро произошел открытый разрыв. В автобиографии Толстого (письмо его к Анджело Де-Губернатису при I т. "Сочинений" Толстого) мы читаем: "Еще шести недель я был увезен в Малороссию матерью моей и моим дядей со стороны матери, Алексеем Алексеевичем Перовским, бывшим позднее попечителем Харьковского университета и известным в русской литературе под псевдонимом Антона Погорельского. Он меня воспитал и первые мои годы прошли в его имении". Восьми лет Толстой, с матерью и Перовским , переехал в Петербург. При посредстве друга Перовского - Жуковского - мальчик был представлен тоже восьмилетнему тогда наследнику престола, впоследствии императору Александру II , и был в числе детей, приходивших к цесаревичу по воскресеньям для игр. Отношения, таким образом завязавшиеся, продолжались в течение всей жизни Толстого; супруга Александра II, императрица Мария Александровна , также ценила и личность, и талант Толстого. В 1826 г. Толстой с матерью и дядей отправился в Германию; в памяти его особенно резко запечатлелось посещение в Веймаре Гёте и то, что он сидел у великого старика на коленях. Чрезвычайное впечатление произвела на него Италия, с ее произведениями искусства. "Мы начали", пишет он в автобиографии, "с Венеции, где мой дядя сделал значительные приобретения в старом дворце Гримани. Из Венеции мы поехали в Милан, Флоренцию, Рим и Неаполь, - и в каждом из этих городов рос во мне мой энтузиазм и любовь к искусству, так что по возвращении в Россию я впал в настоящую "тоску по родине", в какое-то отчаяние, вследствие которого я днем ничего не хотел есть, а по ночам рыдал, когда сны меня уносили в мой потерянный рай". Получив хорошую домашнюю подготовку, Толстой в середине 30-х годов поступил в число так называемых "архивных юношей", состоявших при Московском главном архиве министерства иностранных дел.Как "студент архива", он в 1836 г. выдержал в Московском университете экзамен "по наукам, составлявшим курс бывшего словесного факультета", и причислился к русской миссии при германском сейме во Франкфурте на Майне. В том же году умер Перовский, оставив ему все свое крупное состояние. Позднее Толстой служил во II отделении собственной Его Императорского Величества канцелярии, имел придворное звание и, продолжая часто ездить за границу, вел светскую жизнь. В 1855 г., во время крымской войны, Толстой хотел организовать особое добровольное ополчение, но это не удалось, и он поступил в число охотников так называемого "стрелкового полка Императорской фамилии". Участия в военных действиях ему не пришлось принять, но он едва не умер от жестокого тифа, унесшего около Одессы значительную часть полка. Во время болезни ухаживала за ним жена полковника С.А. Миллер (урожденная Бахметьева), на которой он позднее женился. Письма его к жене, относящиеся к последним годам его жизни, дышат такой же нежностью, как и в первые годы этого очень счастливого брака. Во время коронации в 1856 г., Александр II назначил Толстого флигель-адъютантом, а затем, когда Толстой не захотел остаться в военной службе, егермейстером. В этом звании, не неся никакой службы, он оставался до самой смерти; только короткое время было он членом комитета о раскольниках. С середины 60-х годов его некогда богатырское здоровье - он разгибал подковы и свертывал пальцами винтообразно зубцы вилок - пошатнулось. Жил он поэтому большей частью за границей, летом в разных курортах, зимой в Италии и Южной Франции, но подолгу живал также в своих русских имениях - Пустыньке (возле станции Саблино, под Петербургом) и Красном Роге (Мглинского уезда, Черниговской губернии, близ города Почепа), где он и умер 28 сентября 1875 г. В личной жизни своей Толстой представляет собой редкий пример человека, который не только всячески уклонялся от шедших ему навстречу почестей, но еще должен был выдерживать крайне тягостную для него борьбу с людьми, от души желавшими ему добра и предоставлявшими ему возможность выдвинуться и достигнуть видного положения. Толстой хотел быть "только" художником. Когда в первом крупном произведении своем - поэме, посвященной душевной жизни царедворца - поэта Иоанна Дамаскина - Толстой говорил о своем герое: "Любим калифом Иоанн, ему, что день, почет и ласка" - это были черты автобиографические. В поэме Иоанн Дамаскин обращается к калифу с такой мольбой: "простым рожден я был певцом, глаголом вольным Бога славить... О, отпусти меня, калиф, дозволь дышать и петь на воле". Совершенно с такими же мольбами встречаемся мы в переписке Толстого. Необыкновенно мягкий и нежный, он должен был собрать весь запас своей энергии, чтобы отказаться от близости к Государю, которому, когда он заболел под Одессой, по несколько раз в день телеграфировали о состоянии его здоровья. Одно время Толстой поколебался было: ему показалось привлекательным быть при Государе, как он выразился в письме к нему, "Бесстрашным сказателем правды" - но просто придворным Толстой не хотел быть ни в каком случае. В его переписке ясно отразилась удивительно-благородная и чистая душа поэта; но из нее же видно, что изящная его личность была лишена силы и тревоги, мир сильных ощущений и мук сомнения был ему чужд. Это наложило печать на все его творчество. Толстой начал писать и печатать очень рано. Уже в 1841 г., под псевдонимом Краснорогский, вышла его книжка "Упырь" (Санкт-Петербург). Толстой впоследствии не придавал ей никакого значения и не включал в собрание своих сочинений; ее лишь в 1900 г. переиздал личный друг его семьи, Владимир Соловьев . Это - фантастический рассказ в стиле Гофмана и Погорельского-Перовского. Белинский встретил его очень приветливо. Длинный промежуток времени отделяет первое, мимолетное появление Толстого в печати от действительного начала его литературной карьеры. В 1854 г. он выступил в "Современнике" с рядом стихотворений ("Колокольчики мои", "Ой стоги" и др.), сразу обративших на него внимание. Литературные связи его относятся еще к сороковым годам. Он был хорошо знаком с Гоголем , Аксаковым , Анненковым , Некрасовым , Панаевым и особенно с Тургеневым , который был освобожден от постигшей его в 1852 г. ссылки в деревню благодаря хлопотам Толстого. Примкнув ненадолго к кружку "Современника", Толстой принял участие в составлении цикла юмористических стихотворений, появившихся в "Современнике" в 1854 - 55 годах под известным псевдонимом Кузьмы Пруткова (см.). Весьма трудно определить, что именно здесь принадлежит Толстому, но несомненно, что его вклад был не из маловажных: юмористическая жилка была очень сильна в нем. Он обладал даром весьма тонкой, хотя и добродушной насмешки; многие из лучших и наиболее известных его стихотворений обязаны своим успехом именно иронии, в них разлитой (например "Спесь", "У приказных ворот"). Юмористически-сатирические выходки Толстого против течений 60-х годов ("Порой веселой мая", "Потом богатырь" и др.) немало повлияли на дурное отношение к нему известной части критики. Видное место занимают юмористические пассажи и в цикле толстовских обработок былинных сюжетов. Никогда не стесняясь в своих юмористических выходках посторонними соображениями, этот, по мнению многих из своих литературных противников, "консервативный" поэт написал несколько юмористических поэм, до сих пор не включаемых в собрание его сочинений и (не считая заграничных изданий) попавших в печать только в восьмидесятых годах. В ряду этих поэм особенной известностью пользуются две: "Очерк русской истории от Гостомысла до Тимашева" ("Русская Старина", 1878, т. 40) и "Сон Попова" (ib., 1882, № 12). Первая из них представляет собой юмористическое обозрение почти всех главных событий истории России, с постоянным припевом: "Порядка только нет". Поэма написана в намеренно-вульгарном тоне, что не мешает некоторым характеристикам быть очень меткими (например об Екатерине II : "Madame, при вас на диво порядок процветает, - писали ей учтиво Вольтер и Дидерот, - лишь надобно народу, которому вы мать, скорее дать свободу, скорей свободу дать". Она им возразила: "Messieurs, vous me comblez", и тотчас прикрепила украинцев к земле"). "Сон статского советника Попова" еще более комичен. - Написанные в народном стиле стихотворения, которыми дебютировал Толстой, особенно понравились московскому славянофильскому кружку; в его органе, "Русской Беседе", появились две поэмы Толстого: "Грешница" (1858) и "Иоанн Дамаскин" (1859). С прекращением "Русской Беседы" Толстой становится деятельным сотрудником Катковского "Русского Вестника", где были напечатаны драматическая поэма "Дон-Жуан" (1862), исторический роман "Князь Серебряный" (1863) и ряд архаически сатирических стихотворений, вышучивающих материализм 60-х годов. В "Отечественных Записках" 1866 г. была напечатана первая часть драматической трилогии Толстого - "Смерть Иоанна Грозного", которая в 1867 г. была поставлена на сцене Александринского театра в Санкт-Петербурге и имела большой успех, несмотря на то, что соперничество актеров лишало драму хорошего исполнителя заглавной роли. В следующем году эта трагедия, в прекрасном переводе Каролины Павловой (см.), тоже с большим успехом, была поставлена на придворном театре лично дружившего с Толстым великого герцога Веймарского. С преобразованием в 1868 г. "Вестника Европы" в общелитературный журнал, Толстой становится его деятельным сотрудником. Здесь, кроме ряда былин и других стихотворений, были помещены остальные две части трилогии - "Царь Федор Иоаннович" (1868, 5) и "Царь Борис" (1870, 3), стихотворная автобиографическая повесть "Портрет" (1874, 9) и написанный в Дантовском стиле рассказ в стихах "Дракон". После смерти Толстого были напечатаны неоконченная историческая драма "Посадник" и разные мелкие стихотворения. Меньше всего выдается художественными достоинствами чрезвычайно-популярный роман Толстого "Князь Серебряный", хотя он, несомненно, пригоден как чтение для юношества и для народа. Он послужил также сюжетом для множества пьес народного репертуара и лубочных рассказов. Причина такой популярности - доступность эффектов и внешняя занимательность; но роман мало удовлетворяет требованиям серьезной психологической разработки. Лица поставлены в нем слишком схематично и одноцветно, при первом появлении на сцену сразу получают известное освещение и с ним остаются без дальнейшего развития не только на всем протяжении романа, но даже в отделенном 20 годами эпилоге. Интрига ведена очень искусственно, в почти сказочном стиле; все совершается по щучьему велению. Главный герой, по признанию самого Толстого - лицо совершенно бесцветное. Остальные лица, за исключением Грозного , сработаны по тому условно-историческому трафарету, который установился со времен "Юрия Милославского" для изображения древнерусской жизни. Толстой хотя и изучал старину, но большей частью не по первоисточникам, а по пособиям. Сильнее всего отразилось на его романе влияние народных песен, былин и лермонтовской "Песни о купце Калашникове". Лучше всего удалась автору фигура Грозного. То безграничное негодование, которое овладевает Толстым каждый раз, когда он говорит о неистовствах Грозного, дало ему силу порвать с условным умилением перед древнерусской жизнью. По сравнению с романами Лажечникова и Загоскина , еще меньше заботившихся о реальном воспроизведении старины, "Князь Серебряный", представляет собой, однако, шаг вперед. Несравненно интереснее Толстой как поэт и драматург. Внешняя форма стихотворений Толстого не всегда стоит на одинаковой высоте. Помимо архаизмов, к которым даже такой ценитель его таланта, как Тургенев, относился очень сдержанно, но которые можно оправдать ради их оригинальности, у Толстого попадаются неверные ударения, недостаточные рифмы, неловкие выражения. Ближайшие его друзья ему на это указывали, и в переписке своей он не раз возражает на эти вполне благожелательные упреки. В области чистой лирики лучше всего, соответственно личному душевному складу Толстого, ему удавалась легкая, грациозная грусть, ничем определенным не вызванная. В своих поэмах Толстой является поэтом описательным по преимуществу, мало занимаясь психологией действующих лиц. Так, "Грешница" обрывается как раз там, где происходит перерождение недавней блудницы. В "Драконе", по словам Тургенева (в некрологе Толстому), Толстой "достигает почти Дантовской образности и силы"; и действительно, в описаниях строго выдержан Дантовский стиль. Интерес психологический из поэм Толстого представляет только "Иоанн Дамаскин". Вдохновенному певцу, удалившемуся в монастырь от блеска двора, чтобы отдаться внутренней духовной жизни, суровый игумен, в видах полного смирения внутренней гордыни, запрещает предаваться поэтическому творчеству. Положение высоко-трагическое, но заканчивается оно компромиссом: игумену является видение, после которого он разрешает Дамаскину продолжать слагать песнопения. Всего ярче поэтическая индивидуальность Толстого сказалась в исторических балладах и обработках былинных сюжетов. Из баллад и сказаний Толстого особенной известностью пользуется "Василий Шибанов"; по изобразительности, концентрированности эффектов и сильному языку - это одно из лучших произведений Толстого. О писанных в старорусском стиле стихотворениях Толстого можно повторить то, что сам он сказал в своем послании Ивану Аксакову: "Судя меня довольно строго, в моих стихах находишь ты, что в них торжественности много и слишком мало простоты". Герои русских былин в изображении Толстого напоминают французских рыцарей. Довольно трудно распознать подлинного вороватого Алешу Поповича, с глазами завидущими и руками загребущими, в том трубадуре, который, полонив царевну, катается с ней на лодочке и держит ей такую речь: "...сдайся, сдайся, девица душа! я люблю тебя царевна, я хочу тебя добыть, вольной волей иль неволей, ты должна меня любить. Он весло свое бросает, гусли звонкие берет, дивным пением дрожащий огласился очерет..." Несмотря, однако, на несколько условный стиль толстовских былинных переработок, в их нарядном архаизме нельзя отрицать большой эффектности и своеобразной красоты. Как бы предчувствуя свою близкую кончину и подводя итог всей своей литературной деятельности, Толстой осенью 1875 г. написал стихотворение "Прозрачных облаков спокойное движенье", где, между прочим, говорит о себе:<br>... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

ТОЛСТОЙ Алексей Константинович (1817-75) - граф, русский писатель, член-корреспондент Петербургской АН (1873). Баллады, сатирические стихи, исторический роман "Князь Серебряный" (опубликован в 1863), драматическая трилогия "Смерть Иоанна Грозного" (1866), "Царь Федор Иоаннович" (1868) и "Царь Борис" (1870). Проникновенная лирика, с ярко выраженным музыкальным началом, психологические новеллы в стихах ("Средь шумного бала, случайно...", "То было раннею весной"). Совместно с бр. Жемчужниковыми создал пародийный образ Козьмы Пруткова.<br>... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

Толстой Алексей Константинович (граф) — известный поэт и драматург. Родился 24 августа 1817 г. в Петербурге. Мать его, красавица Анна Алексеевна Перовская, воспитанница гр. А. К. Разумовского, вышла в 1816 г. замуж за пожилого вдовца гр. Константина Петровича Т. (брата известного художника-медальера Федора Т.). Брак был несчастлив; между супругами скоро произошел открытый разрыв. В автобиографии Т. (письмо его к Анджело Де-Губернатису при I т. "Соч." Т.) мы читаем: "Еще шести недель я был увезен в Малороссию матерью моею и моим дядею со стороны матери, Алексеем Алексеевичем Перовским, бывшим позднее попечителем Харьковского университета и известным в русской литературе под псевдонимом Антона Погорельского. Он меня воспитал и первые мои годы прошли в его имении". Восьми лет Т. с матерью и Перовским переехал в Петербург. При посредстве друга Перовского — Жуковского — мальчик был представлен тоже восьмилетнему тогда наследнику престола, впоследствии императору Александру II, и был в числе детей, приходивших к цесаревичу по воскресеньям для игр. Отношения, таким образом завязавшиеся, продолжались в течение всей жизни Т.; супруга Александра II, императрица Мария Александровна, также ценила и личность, и талант Т. В 1826 г. Т. с матерью и дядею отправился в Германию; в памяти его особенно резко запечатлелось посещение в Веймаре Гёте и то, что он сидел у великого старика на коленях. Чрезвычайное впечатление произвела на него Италия, с ее произведениями искусства. "Мы начали, — пишет он в автобиографии, — с Венеции, где мой дядя сделал значительные приобретения в старом дворце Гримани. Из Венеции мы поехали в Милан, Флоренцию, Рим и Неаполь — и в каждом из этих городов росли во мне мой энтузиазм и любовь к искусству, так что по возвращении в Россию я впал в настоящую "тоску по родине", в какое-то отчаяние, вследствие которого я днем ничего не хотел есть, а по ночам рыдал, когда сны меня уносили в мой потерянный рай". Получив хорошую домашнюю подготовку, Т. в средине 30-х гг. поступил в число так назыв. "архивных юношей", состоявших при Московском главном архиве мин. иностр. дел. Как "студент архива", он в 1836 г. выдержал в Московском унив. экзамен "по наукам, составлявшим курс бывшего словесного факультета" и причислился к русской миссии при германском сейме во Франкфурте-на-Майне. В том же году умер Перовский, оставив ему все свое крупное состояние. Позднее Т. служил во II отд. собств. Его Имп. Вел. канцелярии, имел придворное звание и, продолжая часто ездить за границу, вел светскую жизнь. В 1855 г., во время Крымской войны, Т. хотел организовать особое добровольное ополчение, но это не удалось, и он поступил в число охотников так назыв. "стрелкового полка Императорской фамилии". Участия в военных действиях ему не пришлось принять, но он едва не умер от жестокого тифа, унесшего около Одессы значительную часть полка. Во время болезни ухаживала за ним жена полковника С. А. Миллер (урожд. Бахметьева), на которой он позднее женился. Письма его к жене, относящиеся к последним годам его жизни, дышат такою же нежностью, как и в первые годы этого очень счастливого брака. Во время коронации в 1856 г. Александр II назначил Т. флигель-адъютантом, а затем, когда Т. не захотел остаться в военной службе, егермейстером. В этом звании, не неся никакой службы, он оставался до самой смерти; только короткое время был он членом комитета о раскольниках. С середины 60-х гг. его некогда богатырское здоровье — он разгибал подковы и свертывал пальцами винтообразно зубцы вилок — пошатнулось. Жил он поэтому большею частью за границей, летом в разных курортах, зимою в Италии и Южной Франции, но подолгу живал также в своих русских имениях — Пустыньке (возле ст. Саблино, под Петербургом) и Красном Роге (Мглинского у. Черниговской губ., близ г. Почеца), где он и умер 28 сентября 1875 г. В личной жизни своей Т. представляет собою редкий пример человека, который не только всячески уклонялся от шедших ему навстречу почестей, но еще должен был выдерживать крайне тягостную для него борьбу с людьми, от души желавшими ему добра и предоставлявшими ему возможность выдвинуться и достигнуть видного положения. Т. хотел быть "только" художником. Когда в первом крупном произведении своем — поэме, посвященной душевной жизни царедворца-поэта Иоанна Дамаскина, — Т. говорил о своем герое: "Любим калифом Иоанн, ему, что день, почет и ласка" — это были черты автобиографические. В поэме Иоанн Дамаскин обращается к калифу с такою мольбою: "Простым рожден я быть певцом, глаголом вольным Бога славить... О, отпусти меня, калиф, дозволь дышать и петь на воле". Совершенно с такими же мольбами встречаемся мы в переписке Т. Необыкновенно мягкий и нежный, он должен был собрать весь запас своей энергии, чтобы отказаться от близости к государю, которому, когда он заболел под Одессой, по нескольку раз в день телеграфировали о состоянии его здоровья. Одно время Т. поколебался было: ему показалось привлекательным быть при государе, как он выразился в письме к нему, "бесстрашным сказателем правды" — но просто придворным Т. не хотел быть ни в каком случае. В его переписке ясно отразилась удивительно благородная и чистая душа поэта; но из нее же видно, что изящная его личность была лишена силы и тревоги, мир сильных ощущений и мук сомнения был ему чужд. Это наложило печать на все его творчество. Т. начал писать и печатать очень рано. Уже в 1841 г., под псевдонимом <i>Краснорогский</i> вышла его книжка "Упырь" (СПб.). Т. впоследствии не придавал ей никакого значения и не включал в собрание своих сочинений; ее лишь в 1900 г. переиздал личный друг его семьи, Владимир Соловьев. Это — фантастический рассказ в стиле Гофмана и Погорельского-Перовского. Белинский встретил его очень приветливо. Длинный промежуток времени отделяет первое, мимолетное появление Т. в печати от действительного начала его литературной карьеры. В 1854 г. он выступил в "Современнике" с рядом стихотворений ("Колокольчики мои", "Ой стоги" и др.), сразу обративших на него внимание. Литературные связи его относятся еще к сороковым годам. Он был хорошо знаком с Гоголем, Аксаковым, Анненковым, Некрасовым, Панаевым и особенно с Тургеневым, который был освобожден от постигшей его в 1852 г. ссылки в деревню благодаря хлопотам Т. Примкнув ненадолго к кружку "Современника", Т. принял участие в составлении цикла юмористических стихотворений, появившихся в "Современнике" 1854—55 гг. под известным псевдонимом <i>Кузьмы Пруткова</i> (см.). Весьма трудно определить, что именно здесь принадлежит Т., но несомненно, что его вклад был не из маловажных — юмористическая жилка была очень сильна в нем. Он обладал даром весьма тонкой, хотя и добродушной насмешки; многие из лучших и наиболее известных его стихотворений обязаны своим успехом именно иронии, в них разлитой (напр. "Спесь", "У приказных ворот"). Юмористически-сатирические выходки Т. против течений 60-х гг. ("Порой веселой мая", "Поток-богатырь" и др.) немало повлияли на дурное отношение к нему известной части критики. Видное место занимают юмористические пассажи и в цикле толстовских обработок былинных сюжетов. Никогда не стесняясь в своих юмористических выходках посторонними соображениями, этот, по мнению многих из своих литературных противников, "консервативный" поэт написал несколько юмористических поэм, до сих пор не включаемых в собрание его сочинений и (не считая заграничных изданий) попавших в печать только в восьмидесятых годах. В ряду этих поэм особенною известностью пользуются две: "Очерк русской истории от Гостомысла до Тимашева" ("Рус. старина", 1878, т. 40) и "Сон Попова" (ib., 1882, № 12). Первая из них представляет собою юмористическое обозрение почти всех главных событий истории России, с постоянным припевом: "Порядка только нет". Поэма написана в намеренно-вульгарном тоне, что не мешает некоторым характеристикам быть очень меткими (напр. об Екатерине II: "Madame, при вас на диво порядок процветет, — писали ей учтиво Вольтер и Дидерот; — Лишь надобно народу, которому Вы мать, скорее дать свободу, скорей свободу дать". Она им возразила: "Messieurs, vous me comblez", и тотчас прикрепила украинцев к земле"). "Сон статского советника Попова" еще более комичен. — Написанные в народном стиле стихотворения, которыми дебютировал Т., особенно понравились моск. славянофильскому кружку; в его органе, "Рус. беседе", появились две поэмы Т.: "Грешница" (1858) и "Иоанн Дамаскин" (1859). С прекращением "Рус. беседы" Т. становится деятельным сотрудником Катковского "Рус. вестника", где были напечатаны драматическая поэма "Дон-Жуан" (1862), историч. роман "Князь Серебряный" (1863) и ряд архаически-сатирических стихотворений, вышучивающих материализм 60-х гг. В "Отеч. зап." 1866 г. была напечатана первая часть драматической трилогии Т. — "Смерть Иоанна Грозного", которая в 1867 г. была поставлена на сцене Александринского театра в С.-Петербурге и имела большой успех, несмотря на то, что соперничество актеров лишало драму хорошего исполнителя заглавной роли. В следующем году эта трагедия в прекрасном переводе Каролины Павловой (см.), тоже с большим успехом, была поставлена на придворном театре лично дружившего с Т. великого герцога Веймарского. С преобразованием в 1868 г. "Вестника Европы" в общелитературный журнал Т. становится его деятельным сотрудником. Здесь, кроме ряда былин и других стихотворений, были помещены остальные две части трилогии — "Царь Федор Иоаннович" (1868, 5) и "Царь Борис" (18703), стихотворная автобиографическая повесть "Портрет" (1874, 9) и написанный в Дантовском стиле рассказ в стихах "Дракон". После смерти Т. были напечатаны неоконченная историч. драма "Посадник" и разные мелкие стихотворения. Меньше всего выдается художественными достоинствами чрезвычайно популярный роман Т. "Князь Серебряный", хотя он несомненно пригоден как чтение для юношества и для народа. Он послужил также сюжетом для множества пьес народного репертуара и лубочных рассказов. Причина такой популярности — доступность эффектов и внешняя занимательность; но роман мало удовлетворяет требованиям серьезной психологической разработки. Лица поставлены в нем слишком схематично и одноцветно, при первом появлении на сцену сразу получают известное освещение и с ним остаются без дальнейшего развития не только на всем протяжении романа, но даже в отделенном 20 годами эпилоге. Интрига ведена очень искусственно, в почти сказочном стиле; все совершается по щучьему велению. Главный герой, по признанию самого Т., — лицо совершенно бесцветное. Остальные лица, за исключением Грозного, сработаны по тому условно-историческому трафарету, который установился со времен "Юрия Милославского" для изображения древнерусской жизни. Т. хотя и изучал старину, но большею частью не по первоисточникам, а по пособиям. Сильнее всего отразилось на его романе влияние народных песен, былин и лермонтовской "Песни о купце Калашникове". Лучше всего удалась автору фигура Грозного. То безграничное негодование, которое овладевает Т. каждый раз, когда он говорит о неистовствах Грозного, дало ему силу порвать с условным умилением перед древнерусскою жизнью. По сравнению с романами Лажечникова и Загоскина, еще меньше заботившихся о реальном воспроизведении старины, "Кн. Серебряный" представляет собою, однако, шаг вперед. Несравненно интереснее Т. как поэт и драматург. Внешняя форма стихотворений Т. не всегда стоит на одинаковой высоте. Помимо архаизмов, к которым даже такой ценитель его таланта, как Тургенев, относился очень сдержанно, но которые можно оправдать ради их оригинальности, у Т. попадаются неверные ударения, недостаточные рифмы, неловкие выражения. Ближайшие его друзья ему на это указывали, и в переписке своей он не раз возражает на эти вполне благожелательные упреки. В области чистой лирики лучше всего, соответственно личному душевному складу Т., ему удавалась легкая, грациозная грусть, ничем определенным не вызванная. В своих поэмах Т. является поэтом описательным по преимуществу, мало занимаясь психологией действующих лиц. Так, "Грешница" обрывается как раз там, где происходит перерождение недавней блудницы. В "Драконе", по словам Тургенева (в некрологе Т.), Т. "достигает почти Дантовской образности и силы"; и действительно, в описаниях строго выдержан дантовский стиль. Интерес психологический из поэм Т. представляет только "Иоанн Дамаскин". Вдохновенному певцу, удалившемуся в монастырь от блеска двора, чтобы отдаться внутренней духовной жизни, суровый игумен в видах полного смирения внутренней гордыни запрещает предаваться поэтическому творчеству. Положение высоко-трагическое, но заканчивается оно компромиссом: игумену является видение, после которого он разрешает Дамаскину продолжать слагать песнопения. Всего ярче поэтическая индивидуальность Т. сказалась в исторических балладах и обработках былинных сюжетов. Из баллад и сказаний Т. особенною известностью пользуется "Василий Шибанов"; по изобразительности, концентрированности эффектов и сильному языку — это одно из лучших произведений Т. О писанных в старорусском стиле стихотворениях Т. можно повторить то, что сам он сказал в своем послании Ивану Аксакову: "Судя меня довольно строго, в моих стихах находишь ты, что в них торжественности много и слишком мало простоты". Герои русских былин в изображении Толстого напоминают французских рыцарей. Довольно трудно распознать подлинного вороватого Алешу Поповича с глазами завидущими и руками загребущими в том трубадуре, который, полонив царевну, катается с нею на лодочке и держит ей такую речь: "...Сдайся, сдайся, девица душа! я люблю тебя царевна, я хочу тебя добыть, вольной волей иль неволей, ты должна меня любить. Он весло свое бросает, гусли звонкие берет, дивным пением дрожащий огласился очерет..." Несмотря, однако, на несколько условный стиль толстовских былинных переработок, в их нарядном архаизме нельзя отрицать большой эффектности и своеобразной красоты. Как бы предчувствуя свою близкую кончину и подводя итог всей своей литературной деятельности, Т. осенью 1875 г. написал стихотворение "Прозрачных облаков спокойное движенье", где, между прочим, говорит о себе: Всему настал конец, прийми ж его и ты <i> Певец</i>, <i> державший стяг во имя красоты. </i> Это самоопределение почти совпадает с тем, что говорили о Т. многие "либеральные" критики, называвшие его поэзию типичною представительницею "искусства для искусства". И тем не менее, зачисление Т. исключительно в разряд представителей "чистого искусства" можно принять только со значительными оговорками. В тех самых стихотворениях на древнерусские сюжеты, в которых всего сильнее сказалась его поэтическая индивидуальность, водружен далеко не один "стяг красоты": тут же выражены и политические идеалы Т., тут же он борется с идеалами, ему не симпатичными. В политическом отношении он является в них славянофилом в лучшем смысле слова. Сам он, правда (в переписке), называет себя решительнейшим западником, но общение с московскими славянофилами все же наложило на него яркую печать. В Аксаковском "Дне" было напечатано нашумевшее в свое время стихотворение "Государь ты наш батюшка", где в излюбленной им юмористической форме Т. изображает петровскую реформу как "кашицу", которую "государь Петр Алексеевич" варит из добытой "за морем" крупы (своя якобы "сорная"), а мешает "палкою"; кашица "крутенька" и "солона", расхлебывать ее будут "детушки". В старой Руси Толстого привлекает, однако, не московский период, омраченный жестокостью Грозного, а Русь киевская, вечевая. Когда Поток-богатырь, проснувшись после пятивекового сна, видит раболепие толпы пред царем, он "удивляется притче" такой: "Если князь он, иль царь напоследок, что ж метут они землю пред ним бородой? Мы честили князей, но не этак! Да и полно, уж вправду ли я на <i> </i> Руси? От земного нас Бога Господь упаси! Нам писанием велено строго признавать лишь небесного Бога!" Он "пытает у встречного молодца: где здесь, дядя, сбирается вече?" В "Змее Тугарине" сам Владимир провозглашает такой тост: "За древнее русское вече, за вольный, за честный славянский народ, за колокол пью Новограда, и если он даже и в прах упадет, пусть звон его в сердце потомков живет". С такими идеалами, нимало не отзывающимися "консерватизмом", Т., тем не менее, был в середине 60-х гг. зачислен в разряд писателей откровенно ретроградных. Произошло это оттого, что, оставив "стяг красоты", он бросился в борьбу общественных течений и весьма чувствительно стал задевать "детей" Базаровского типа. Не нравились они ему главным образом потому, что "Они звона не терпят гуслярного, подавай им товара базарного, все чего им не взвесить, не смеряти, все, кричат они, надо похерити". На борьбу с этим "ученьем грязноватым" Т. призывал "Пантелея-Целителя": "И на этих людей, государь Пантелей, палки ты не жалей суковатыя". И вот он сам выступает в роли Пантелея-Целителя и начинает помахивать палкою суковатою. Нельзя сказать, чтобы он помахивал ею осторожно. Это не одна добродушная ирония над "матерьялистами", "у коих трубочисты суть выше Рафаила", которые цветы в садах хотят заменить репой и полагают, что соловьев "скорее истребити за бесполезность надо", а рощи обратить в места "где б жирные говяда кормились на жаркое" и т. д. Весьма широко раздвигая понятие о "российской коммуне", Т. полагает, что ее приверженцы "все хотят загадить для общего блаженства", что "чужим они немногое считают, когда чего им надо, то тащут и хватают"; "толпы их все грызутся, лишь свой откроют форум, и порознь все клянутся in verba вожакорум. В одном согласны все лишь: коль у других именье отымешь да разделишь, начнется вожделенье". Справиться с ними, в сущности, не трудно: <i> </i> "чтоб русская держава спаслась от их затеи, повесить Станислава всем вожакам на шею". Все это вызвало во многих враждебное отношение к Т., и он вскоре почувствовал себя в положении писателя, загнанного критикою. Общий характер его литературной деятельности и после посыпавшихся на него нападок остался прежний, но отпор "крику оглушительному: сдайтесь, певцы и художники! Кстати ли вымыслы ваши в наш век положительный!" он стал давать в форме менее резкой, просто взывая к своим единомышленникам: "Дружно гребите, во имя прекрасного, против течения". Как ни характерна сама по себе борьба, в которую вступил поэт, считавший себя исключительно певцом "красоты", не следует, однако, преувеличивать ее значение. "Поэтом-бойцом", как его называют некоторые критики, Т. не был; гораздо ближе к истине то, что он сам сказал о себе: <i> </i> "Двух станов не боец, но только гость случайный, за правду я бы рад поднять мой добрый меч, но спор с обоими — досель мой жребий тайный, и к клятве ни один не мог меня привлечь". — В области русской исторической драмы Толстому принадлежит одно из первых мест; здесь он уступает только одному Пушкину. Исторически-бытовая драма "Посадник", к сожалению, осталась неоконченною. Драматическая поэма "Дон-Жуан" задумана Т. не только как драма, для создания которой автор не должен перевоплощать свою собственную психологию в характеры действующих лиц, но также как произведение лирически-философское; между тем, спокойный, добродетельный и почти "однолюб" Т. не мог проникнуться психологией вечно ищущего смены впечатлений, безумно-страстного ДонЖуана. Отсутствие страсти в личном и литературном темпераменте автора привело к тому, что сущность дон-жуанского типа совершенно побледнела в изображении Т.: именно страсти в его "Дон-Жуане" и нет. На первый план между драматическими произведениями Т. выступает, таким образом, его трилогия. Наибольшею известностью долго пользовалась первая часть ее — "Смерть Иоанна Грозного". Это объясняется прежде всего тем, что до недавнего времени только она одна и ставилась на сцену — а сценическая постановка трагедий Т., о которой он и сам так заботился, написав специальное наставление для нее, имеет большое значение для установления репутации его пьес. Сцена, напр., где к умирающему Иоанну в исполнение только что отданного им приказа с гиком и свистом врывается толпа скоморохов, при чтении не производит и десятой доли того впечатления, как на сцене. Другая причина недавней большей популярности "Смерти Иоанна Грозного" заключается в том, что в свое время это была первая попытка вывести на сцену русского царя не в обычных до того рамках легендарного величия, а в реальных очертаниях живой человеческой личности. По мере того как этот интерес новизны пропадал, уменьшался и интерес к "Смерти Иоанна Грозного", которая теперь ставится редко и вообще уступила первенство "Федору Иоанновичу". Непреходящим достоинством трагедии, помимо очень колоритных подробностей и сильного языка, является чрезвычайная стройность в развитии действия: нет ни одного лишнего слова, все направлено к одной цели, выраженной уже в заглавии пьесы. Смерть Иоанна носится над пьесой с первого же момента; всякая мелочь ее подготовляет, настраивая мысль читателя и зрителя в одном направлении. Вместе с тем каждая сцена обрисовывает перед нами Иоанна с какой-нибудь новой стороны; мы узнаем его и как государственного человека, и как мужа, и как отца, со всех сторон его характера, основу которого составляет крайняя нервность, быстрая смена впечатлений, переход от подъема к упадку духа. Нельзя не заметить, однако, что в своем усиленном стремлении к концентрированию действия Т. смешал две точки зрения: фантастически-суеверную и реалистическую. Если автор желал сделать узлом драмы исполнение предсказания <i>волхвов</i>, что царь непременно умрет в Кириллин день, то незачем было придавать первостепенное значение стараниям Бориса вызвать в Иоанне гибельное для него волнение, которое, как Борис знал от <i>врача</i>, будет для царя смертельно помимо всяких предсказаний волхвов. В третьей части трилогии — "Царе Борисе" — автор как бы совсем забыл о том Борисе, которого вывел в первых двух частях трилогии, о Борисе — косвенном убийце Иоанна и почти прямом — царевича Димитрия, хитром, коварном, жестоком правителе Руси в царствование Феодора, ставившем выше всего свои личные интересы. Теперь, кроме немногих моментов, Борис — идеал царя и семьянина. Т. не в состояния был отделаться от обаяния образа, созданного Пушкиным, и впал в психологическое противоречие с самим собою, причем еще значительно усилил пушкинскую реабилитацию Годунова. Толстовский Борис прямо сентиментален. Чрезмерно сентиментальны и дети Бориса: жених Ксении, датский королевич, скорее напоминает юношу эпохи Вертера, чем авантюриста, приехавшего в Россию для выгодной женитьбы. Венцом трилогии является срединная ее пьеса — "Федор Иоаннович". Ее мало заметили при появлении, мало читали, мало комментировали. Но вот в конце 1890-х годов было снято запрещение ставить пьесу на сцену. Ее поставили сначала в придворно-аристократических кружках, затем на сцене петербургского Малого театра; позже пьеса обошла всю провинцию. Успех был небывалый в летописях русского театра. Многие приписывали его удивительной игре актера Орленева, создавшего роль Федора Иоанновича, — но и в провинции всюду нашлись "свои Орленевы". Дело, значит, не в актере, а в том замечательно благодарном материале, который дается трагедией. Поскольку исполнению "Дон-Жуана" помешала противоположность между психологией автора и страстным темпераментом героя, постольку родственность душевных настроений внесла чрезвычайную теплоту в изображение Федора Иоанновича. Желание отказаться от блеска, уйти в себя так знакомо было Толстому, бесконечно нежное чувство Федора к Ирине так близко вспоминает любовь Т. к жене! С полною творческою самобытностью Т. понял по-своему совсем иначе освещенного историей Федора — понял, что это отнюдь не слабоумный, лишенный духовной жизни человек, что в нем были задатки благородной инициативы, могущей дать ослепительные вспышки. Не только в русской литературе, но и во всемирной мало сцен, равных по потрясающему впечатлению тому месту трагедии, когда Федор спрашивает Бориса: "Царь я или не царь?" Помимо оригинальности, силы и яркости, эта сцена до такой степени свободна от условий места и времени, до такой степени взята из тайников человеческой души, что может стать достоянием всякой литературы. Толстовский Федор Иоаннович — один из мировых типов, созданный из непреходящих элементов человеческой психологии. Собрание сочин. Алексея Т. выдержало с 1867 г. 10 изд.; переписка его напечатана в "Вестн. Европы" (1895, № 10, 11, 12 и 1897, № 4, 5, 6, 7). Ср. о нем: Тургенев, соч.; Анненков, "Воспоминания и литерат. очерки" (т. II); Скабичевский, "Соч." (т. II); М. Стасюлевич ("Вестник Европы", 1875, № 11); Op. Миллер (ib., 1875, № 12); И. Павлов ("Русский вестник", 1876, № 8 и 1878 № 12); А. Никитин (ib., 1894, № 2); Вл. Соловьев ("Вест. Европы", 1895, № 5); H. Языков (Шелгунов) ("Дело", 1876, № 1); Леонидов ("Рус. стар." 1886, № 6); Д. Д. Языков ("Истор. вест.", 1885, № 10 и 11); Нильский (там же, 1894, № 6); Бельский ("Рус. обозр." 1894, № 3); Амон ("Жур. Мин. нар. пр. ", 1886,1); Соколов, H. M., "Иллюзия поэтич. творч." (СПб., 1890); Перцов, "Философские течения рус. поэзии"; "Воспоминания Μ. Ф. Каменской, урожд. гр. Т." ("Историч. вестн.", 1894, № 2). <i> С. Венгеров. </i><br><br><br>... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

Толстой Алексей Константинович       (1817—1875), граф, писатель, член-корреспондент Петербургской АН (1873). Родился в Петербурге. Жил в Петербур... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

Толстой Алексей Константинович [24.8(5.9).1817, Петербург, — 28.9(10.10).1875, Красный Рог, ныне Почепский район Брянской области], граф, русский писат... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

(граф) — известный поэт и драматург. Родился 24 августа 1817 г. в Петербурге. Мать его, красавица Анна Алексеевна Перовская, воспитанница гр. А. К. Раз... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ (181775)

ТОЛСТОЙ Алексей Константинович (1817-75), граф, русский писатель, член-корреспондент Петербургской АН (1873). Баллады, сатирические стихи, исторический роман "Князь Серебряный" (опубликован в 1863), драматическая трилогия "Смерть Иоанна Грозного" (1866), "Царь Федор Иоаннович" (1868) и "Царь Борис" (1870). Проникновенная лирика, с ярко выраженным музыкальным началом, психологические новеллы в стихах ("Средь шумного бала, случайно...", "То было раннею весной"). Совместно с бр. Жемчужниковыми создал пародийный образ Козьмы Пруткова.... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ (181775)

ТОЛСТОЙ Алексей Константинович (1817-75) , граф, русский писатель, член-корреспондент Петербургской АН (1873). Баллады, сатирические стихи, исторический роман "Князь Серебряный" (опубликован в 1863), драматическая трилогия "Смерть Иоанна Грозного" (1866), "Царь Федор Иоаннович" (1868) и "Царь Борис" (1870). Проникновенная лирика, с ярко выраженным музыкальным началом, психологические новеллы в стихах ("Средь шумного бала, случайно...", "То было раннею весной"). Совместно с бр. Жемчужниковыми создал пародийный образ Козьмы Пруткова.... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

(1882/1883 — 1945) Русский писатель, лауреат Государственных премий СССР. Автор научно-фантастических романов «Аэлита», «Гиперболоид инженера Гарина»,... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

ТОЛСТО́Й Алексей Николаевич (1882—1945), русский советский писатель, акад. АН СССР (1939). Ром. «Чудаки» («Две жизни»; 1911), «Хромой барин» (1912), «Е... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

(1883 - 1945), рос., сов. писатель, акад. АН СССР (1939). Учился в Петерб. технол. ин-те (1901 - 07). Патриотич. тема, проблемы войны, защиты Отечества... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

Толстой, Алексей Николаевич (29 дек. 1882 в Николаевске, Самар. губ. — 23 февр, 1945 в М.) — писательПсевдонимы: А. Т., гр.; Булгарин — с П. Е. Щеголе... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

29.12.1882/10.01.1883 - 23.02.1945), русский прозаик, публицист, драматург. Воспитывался на хуторе под Самарой в доме отчима. Учился в Петербургском технологическом институте и в Художественном училище. Первые публикации - стихи. Распаду помещичьей усадьбы посвящена ранняя проза Толстого ("Заволжье", 1910, романы "Чудаки", 1911, и "Хромой барин", 1912). С началом Первой мировой войны в качестве военного корреспондента "Русских ведомостей" неоднократно выезжает в зону боевых действий, привозя оттуда очерки и заметки о патриотизме и мужестве русских воинов. Меняются литературные пристрастия Толстого; разочаровавшись в декадентском искусстве, он резко осуждает его за безжизненность и никчемность. Февральскую революцию Толстой принимает восторженно, но Октябрьский переворот рушит его идиллические надежды: гибнут два его родных брата, расстреляны дядья, несколько родственников умирают от голода и болезней. "Физически возненавидев большевиков" как виновников смуты, Толстой уже в 1918 через Одессу перебирается во Францию, затем в Германию. Эмигрантские годы писатель назовет позднее "самым тяжелым периодом всей своей жизни". Бытовая неустроенность отягощалась его несовместимостью с эмигрантской средой, в целом не разделявшей его безоглядную веру в русский народ. Преодолевая гнетущее одиночество, писатель пишет пронизанные воспоминаниями о прошлом повести "Детство Никиты" и "Приключения Никиты Рощина" (1922) и фантастическую повесть о прекрасном мире всеобщего счастья и справедливости "Аэлита" (1923). В эмиграции написан роман "Сестры" (1919-22), 1-я часть будущей трилогии "Хождение по мукам". В 1922 Толстой публикует "Открытое письмо Н.В. Чайковскому", объясняя ему причины своего разрыва с белой эмиграцией и признавая советскую власть как единственную силу, способную спасти Россию. С программой "укрепления нашей великодержавности" в 1923 Толстой с семьей возвращается на родину. В последующие годы наряду с многочисленными рассказами и повестями Толстой пишет вторую и третью книги "Хождения по мукам" - "Восемнадцатый год" (1928) и "Хмурое утро" (1941). В 30-е, наряду с откровенно неудачными "официальными" повестью "Хлеб" (1937) и пьесой "Путь к победе" (1938), писатель пишет один из лучших исторических романов в русской прозе "Петр I" (1930-45, третья часть завершена в годы войны). Публицистический дар Толстого с особой силой раскрывается в годы Великой Отечественной войны. Он написал свыше 60 патриотических статей (в т. ч. знаменитый очерк "Родина", 7 ноября 1941), фронтовой цикл "Рассказы Ивана Сударева" (1942-44), драматическую трилогию "Иван Грозный". Из-за болезни писателя остался неосуществленным замысел писателя о подвиге русского народа в Великой Отечественной войне.... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

(29.12.1882–23.2.1945), писатель, академик АН СССР (1939), 3-кратный лауреат Сталинской премии (1941, 1943, 1946). Официально считался сыном графа Толстого, но родился уже после того, как его мать (Александра Леонтьевна Тургенева) ушла к соседскому помещику А.А. Бострему, так что вероятность того, что тот был отцом писателя, очень велика. По ряду источников, именно Т. был гл. автором (вместе с историком А.А. Щеголевым) фальсификации «Дневника Вырубовой» – пошлой и грязной подделки. А.А. Блок так охарактеризовал Т.: «Много в Т. и крови, и жиру, и похоти, и дворянства, и таланта». В 1918 уехал в эмиграцию. За границей «не прижился» и не смог жить на широкую ногу, как привык в России. В 1921–22 примкнул к сменовеховцам. В 1923 вернулся в СССР и в этом же году выпустил утопию «Аэлита». Заявил, что «Окт. рев-ция как художнику дала мне все». В 1925–26 написал «Гиперболоид инженера Гарина», в 1941 – «Петр I», в 1920–41 – «Хождение по мукам». Выпущенная им в 1937 книга «Хлеб» прославляла оборону Царицына «под мудрым руководством Сталина». Из детских книг Т. наибольшую известность получил «Золотой ключик, или Приключения Буратино» (1936), написанный по мотивам итальянских сказок. Будучи очень талантливым писателем, пользовался огромной популярностью и всячески пропагандировался советской партийной печатью. Прекрасно жил большим барином, получив от властей все блага, какие только хотел: великолепную дачу в Барвихе, мебель XVIII в., две иномарки («Студебеккер», «Форд»), многочисленную прислугу (горничная, кухарка, шофер, садовник). Как один из немногих живших в СССР писателей с мир. именем использовался пропагандой для выступлений на международных конференциях. В Вел. Отеч. войну неск. раз выезжал в действующую армию; написал ок. 80 статей, очерков, рассказов, к-рые неизменно печатались в «Правде», «Красной звезде», «Известиях», а также вошли в отд. сб-ки: «Что мы защищаем», «Я призываю к ненависти», «Блицкриг» или «блицкрах» (все – 1941), «Родина», «Откуда пошла Русская земля» (оба – 1942), «Немецкие орды будут разгромлены» (1942) и др. Наиб. известные худ. произведения: цикл «Рассказы Ивана Сударева» (1942–44), в т. ч. рассказ «Рус. характер» (1944). В 1943–45 пред. Чрезвычайной гос. комиссии по установлению и расследованию злодеяний нем. – фаш. захватчиков и их сообщников; вместе с др. чл. комиссии вопреки фактам заявил, что польских офицеров в Катыни расстреляли немцы (а не сотрудники НКВД). Стал символом конформизма и беспринципности. Был женат 4 раза: 1-я жена (развод в 1907) – Юлия Васильевна Рожанская; 2-я (1907–14) – художница Софья Исааковна Дымшиц (1889–1963); 3-я (1915–35) – художница и поэтесса Наталья Васильевна Крандиевская (1888–1963); 4-я (с 1935) – Людмила Ильинична Баршева (урожденная Крестинская; род. 1906), к-рую Т. отбил у мужа – писателя Н.В. Баршева, она сначала стала лит. секр., а затем женой Т. От этих браков имел 4 детей, в т. ч.: Марьяна (Марианна) (род. 1911), вышла замуж за Евгения Александровича Шиловского (1889–1952); Никита (1917–1994), физик, лауреат Сталинской премии (1949), в 1990–93 нар. депутат РСФСР; Дмитрий (род. 1923), композитор, проф. Петербургской консерватории.... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

(29.12.1882, Николаевск, Саратовской губ. 23.11.1945, Москва) прозаик, драматург, публицист. Происходил из старинной, но обедневшей дворянской семьи одной из ветвей рода графов Толстых. По линии матери, детской писательницы А.Л.Бостром, приходился родственником декабристу Н.Тургеневу. Детские годы провел в имении своего отчима, А.Бострома, на хуторе Сосновка Самарской губернии. Окончил в 1901 Сызранское реальное училище, затем учился в Петербургском технологическом институте, но оставил его осенью 1907, не закончив. Начинал как поэт: в 1907 вышла в Петербурге его «Лирика» по позднейшему признанию Т., «подражательная, наивная и плохая книжка». В 1908 в журнале «Нива» (№ 21) появилось первое прозаическое произведение рассказ «Старая башня», затем были изданы «Сорочьи сказки» (1910), сборник стихов «За синими реками» (1911). В раннем творчестве Т. выступал продолжателем традиций русской классической литературы, что отмечала критика {А.Амфитеатров, К.Чуковский). В литературе конца 1900-х1910-х был одним из наиболее крупных представителей неореализма. Под пером Т. угасающие дворянские гнезда, типы современного ему дворянства представали в ироническом, а иногда анекдотическом освещении: рассказы, впоследствии объединенные в книгу «Под старыми липами», «Заволжье» («Мишука Налымов»), «Неделя в Туреневе», «Петушок», «Прогулка», «Яшмовая тетрадь» и примыкающие к ним повесть «Приключения Расстегина» (1912) и романы «Чудаки» (1911), «Хромой барин» (1912). Ближайшее литературное окружение молодого Т. составляли в основном писателисимволисты И.Анненский, М.Волошин, Вяч. Иванов, В.Брюсов, А.Ремизов: многие произведения его увидели впервые свет на страницах журнала «Аполлон». В 1911-12 издательство «Шиповник» выпустило «Сочинения» Т. в двух томах, в 1913-18 «Книгоиздательство писателей в Москве» 9 томов собрания сочинений, куда вошли такие произведения как «Без крыльев», «Наташа», «Обыкновенный человек», «Утоли моя печали», «Миссис Бризли», «Прекрасная дама», «Для чего идет снег», пьесы «Насильники», «Милосердия!», «Касатка», «Нечистая сила», «Ракета» и др. В годы 1 -и мировой войны Т. был некоторое время военным корреспондентом газеты «Русские ведомости», в феврале 1915 с группой писателей посетил Англию и английские войска на Западном фронте. Казенно-патриотическими настроениями не отличался: в рассказах, очерках, статьях этих лет («Шарлотта», «Буря», «Макс Вук», «Первая ступень», «По Волыни», «По Галиции») с большой силой показывал страдания простых людей на войне, февральскую революцию приветствовал как «канун вселенского мира». В марте-апреле 1917, живя в Москве, принимал участие в реорганизации издательских учреждений, был назначен комиссаром по регистрации печати. Октябрьский переворот встретил в Москве и отнесся к нему враждебно. В июле 1918, когда в Москве начался голод, выехал с семьей в Одессу, откуда весной 1919 на пароходе Добровольческого флота направился в Константинополь. Об этом путешествии он писал И.Бунину. «Что было перетерплено не рассказать. Спали мы с детьми в сыром трюме рядом с тифозными, по нас ползали вши. Два месяца сидели на собачьем острове в Мраморном море». В июле 1919 Т. удалось переехать в Париж, где он, поселившись на улице Ренуар, начал работу над 1 -и частью трилогии «Хождение по мукам» романом «Сестры» (1-я публикация начальных глав в журнале «Грядущая Россия», 1920, № 1-2). В 1920 в парижском журнале «Зеленая палочка» (№ 2-6) было опубликовано одно из лучших произведений Т. повесть «Детство Никиты». Летом 1921, живя близ Бордо, в имении, купленном эмигрантами, Т. решил покинуть Францию и в октябре переехал в Берлин, предварительно договорившись о сотрудничестве в «сменовеховской» газете «Накануне». Близко общался здесь с М.Горьким, А.Белым, Е.Замятиным, А.Ремизовым, Б.Пильняком, В.Шкловским и др. В апреле 1922 получил письмо из Парижа от бывшего главы белогвардейского «Северного правительства» Н.Чайковского, в котором тот от имени бюро комитета помощи писателям-эмигрантам требовал у Т. объяснений по поводу его сотрудничества в газете «Накануне»; по мнению бюро, это означало разрыв с эмиграцией и переход на сторону большевистской власти. 14.4.1922 газета опубликовала ответ Т. под заглавием «Открытое письмо Чайковскому» (перепечатан 22 апр. в «Известиях»), в котором он писал, что «в существующем ныне большевистском правительстве газета «Накануне» видит ту реальную единственную в реальном плане власть, которая одна сейчас защищает русские границы от покушения на них соседей, поддерживает единство русского государства и на Генуэзской конференции одна выступает в защиту России от возможного порабощения ее иными странами. ... представляю из себя натуральный тип русского эмигранта, проделавшего весь скорбный путь хождения по мукам. В эпоху великой борьбы белых и красных я был на стороне белых. Я ненавидел большевиков физически. Я считал их разорителями русского государства, причиной всех бед. В эти годы погибли два моих родных брата, один зарублен, другой умер от ран, расстреляны двое моих дядьев, восемь человек моих родных умерло от голода и болезней. Я сам с семьей страдал ужасно. ...Но Россия не вся вымерла и не пропала. 150 миллионов живет на ее равнинах, живет, конечно, плохо, голодно, вшиво, но, несмотря на тяжкую жизнь и голод, не желает все же ни нашествия иностранцев, ни отдачи Смоленска, ни собственной смерти и гибели». Заведуя «Литературными приложениями» к газете «Накануне», Т. привлек к сотрудничеству М.Горького, К.Федина, С.Есенина, М.Булгакова. «Шлите побольше Булгакова», писал он в одном из писем в Москву, В берлинский период им самим были написаны роман «Аэлита» (1922), повесть «Рукопись, найденная в мусоре под кроватью» (1923) и др. В феврале 1922 побывал в Риге; рижская газета «Сегодня» опубликовала интервью с ним о новой советской литературе, в клубе писателей состоялось публичное чтение Т, его пьесы «Любовь книга золотая» (1919), прошедшее с большим успехом; в спектакле Рижского театра русской драмы «Касатка» он сыграл роль Желтухина. В конце мая 1923 Т. в качестве представителя газеты «Накануне» выехал в Москву; московские писатели и театральные деятели устроили ему торжественный прием (этот эпизод впоследствии изобразил М.Булгаков в «Театральном романе», где в образе Измаила Александровича Бондаревского легко узнается Т.) Летом 1923 Т. принял решение вернуться в Советскую Россию, о чем сообщил 27 июля в статье «Несколько слов перед отъездом»; «Я уезжаю с семьей на родину, навсегда... Я еду на радость? О, нет: России предстоят нелегкие времена». 1 августа приехал с семьей в Петроград. В творчестве Т. постэмигрантского периода тема эмиграции освещалась с просоветских позиций, обретая развлекательно-бульварные или же агитационно-карикатурные очертания. Таковы «Убийство Антуана Риво» (1924), «Черная пятница» (1924), «Похождения Невзорова, или Ибикус» (1924), «Мираж» (1924), «Записки Мосолова» (1926), «Гиперболоид инженера Гарина» (1927), «Эмигранты» («Черное золото», 1930-31). В 1937 Т. приезжал в Париж; по свидетельству Ю.Анненкова, признавался, что он «циник», который «хочет... хорошо жить», и для этого ему приходится в угоду Сталину «быть акробатом». Умер в Барвихинском санатории близ Москвы признанным классиком советской литературы, удостоенный всех мыслимых в то время званий и наград.... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

ТОЛСТ́́ОЙ Алексей Николаевич (1882/83—1945), рус. сов. писатель. В речи на торжеств. заседании, посв. 125-летию со дня рождения Л. (15 окт. 1939, Москв... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

ТОЛСТОЙ Алексей Николаевич (1882/83-1945) - русский писатель, граф, академик АН СССР (1939). В 1918-23 в эмиграции. Повести и рассказы из жизни усадебного дворянства (цикл "Заволжье", 1909-1..1). Сатирический роман "Похождение Невзорова, или Ибикус" (1924). В трилогии "Хождение по мукам" (1922-4..1) стремится представить большевизм имеющим национальную и народную почву, а Революцию 1917 как высшую правду, постигаемую русской интеллигенцией; в историческом романе "Петр I" (кн. 1-3, 1929-45, не окончен) - апология сильной и жестокой реформаторской власти. Научно-фантастические романы "Аэлита" (1922-23), "Гиперболоид инженера Гарина" (1925-27), рассказы, пьесы. Государственная премия СССР (1941, 1943, 1946, посмертно).<br>... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

Толстой Алексей Николаевич       (1882—1945), писатель, драматург, общественный деятель, академик АН СССР (1939). В 1901—07 учился в Петербургском... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

(1882, хутор Сосновка Самарской губернии — 1945, Москва), писатель, академик АН СССР (1939). В 1912—14 с женой и сыном жил в доме князя С.А. Щербатова ... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

Толстой Алексей Николаевич [29.12.1882 (10.1.1883), г. Николаевск, ныне г. Пугачев Саратовской области, — 23.2.1945, Москва], русский советский писател... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ (1882/831945)

ТОЛСТОЙ Алексей Николаевич (1882/83-1945), русский писатель, граф, академик АН СССР (1939). В 1918-23 в эмиграции. Повести и рассказы из жизни усадебного дворянства (цикл "Заволжье", 1909-1..1). Сатирический роман "Похождение Невзорова, или Ибикус" (1924). В трилогии "Хождение по мукам" (1922-4..1) стремится представить большевизм имеющим национальную и народную почву, а Революцию 1917 как высшую правду, постигаемую русской интеллигенцией; в историческом романе "Петр I" (кн. 1-3, 1929-45, не окончен) - апология сильной и жестокой реформаторской власти. Научно-фантастические романы "Аэлита" (1922-23), "Гиперболоид инженера Гарина" (1925-27), рассказы, пьесы. Государственная премия СССР (1941, 1943, 1946, посмертно).... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ (1882/831945)

ТОЛСТОЙ Алексей Николаевич (1882/83-1945) , русский писатель, граф, академик АН СССР (1939). В 1918-23 в эмиграции. Повести и рассказы из жизни усадебного дворянства (цикл "Заволжье", 1909-1..1). Сатирический роман "Похождение Невзорова, или Ибикус" (1924). В трилогии "Хождение по мукам" (1922-4..1) стремится представить большевизм имеющим национальную и народную почву, а Революцию 1917 как высшую правду, постигаемую русской интеллигенцией; в историческом романе "Петр I" (кн. 1-3, 1929-45, не окончен) - апология сильной и жестокой реформаторской власти. Научно-фантастические романы "Аэлита" (1922-23), "Гиперболоид инженера Гарина" (1925-27), рассказы, пьесы. Государственная премия СССР (1941, 1943, 1946, посмертно).... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛ. КОНСТ.

(1817-75) - писатель. Воспитывался в доме брата матери А. А. Перовского (А. Погорельский) и был одним из наиб. приближенных лиц цесаревича Александра. Поступил в Моск. архив Мин-ва иностр. дел (1834), выдержал экзамен начин в Моск. ун-те (1835) и назначен в рус. миссию при Герм. сейме во Франкфурте-на-Майне (1837). Служил во 2-м Отд. Собств. Е. И. В. канц. (с 1840), в 1843 - камер-юнкер, в 1851 - церемониймейстер Двора, в 1856 - флигель-адъютант, потом - егермейстер, в 1861 вышел в отставку. Пользуясь особым расположением наследника (а потом имп.) Александра II, хлопотал о возвращении из ссылки Т. Г. Шевченко (1860), вступился за И. С. Аксакова, к-рому было запрещено издавать газ. "День", за И. С. Тургенева в связи с арестом в 1852 и привлечением к дознанию по делу о "лондонских пропагандистах" (1864), за Н. Г. Чернышевского в связи с его осуждением. В то же время свою полит. позицию Т. определял как позицию независимого поэта, стоящего между враждебными станами и одинаково не приемлющего как ретроградов, так и радикалов ("Двух станов не боец, а только гость случайный...", 1858; "Против течения", 1867 и др.). Первое печатное произв. Т. - пов. "Упырь" (1841). В 1854 в "Современнике" начал печатать произв. Козьмы Пруткова, а также лирич. стихотворения. В 1857 ушел из "Современника" и в 1860-70-х гг. печатался гл. обр. в "Рус. вестнике" и "Вестнике Европы". Как лирич. поэт Т. принадлежит к поэтам "чистого иск-ва" (см. "Поэт", "Господь, меня готовя к бою...","Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель..." и др. стихотворения, а также драм. поэму "Дон Жуан", поэму "Иоанн Дамаскин" и др.). Мн. из его стихотворений приобрели широкую известность ("Я знаю край, где все обильем дышит...", "Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре...", "Средь шумного бала.", "Колокольчики мои...", "То было раннею весной..." и др.; более 70 стихотворений Т. положено на музыку П. И. Чайковским, Н. А. Римским-Корсаковым, М. П. Мусоргским, А. Г. Рубинштейном, С. И. Танеевым и др.). В "былинах" и "балладах", ром. "Князь Серебряный" (1863) и драм. трил. ("Смерть Иоанна Грозного, 1866; "Царь Федор Иоаннович", 1868; "Царь Борис", 1870) Т. исходил из стройной концепции истории России. Его идеал - Киев. Русь и древний Новгород; это время, в к-рое нормой была простота нравов, уважение к личному достоинству человека и его свободе, высокий уровень развития иск-в; губительными для рус. нац. развития были татарское иго и "московская государственность", к-рой наследует совр. самодержавие. Отсюда - критика совр. государственности в творчестве Т. ("История государства Российского от Гостомысла до Тимашева", "Сон Попова" и др.).... смотреть

ТОЛСТОЙ АЛ. НИК

(1883-1945) - писатель, драматург. Лит. карьеру начал как поэт, выпустив сб. "декадентских" стихов ("Лирика", 1907), напис. под влиянием символистов. В раннем творчестве проявились тяготение Т. к новейшим, модным веяниям в иск-ве, способность имитировать самые разные идеи, формы и стили. Результатом увлечения фольклором стали книги "За синими реками" и "Сорочьи сказки" (1909-10). Попыткой преодолеть манеру и поэтику стилизаций явился цикл реалистич. повестей и рассказов, составивших книгу "Заволжье" (1910). Написанные следом ром. "Чудаки" (1911) и "Хромой барин" (1912) тематич. примыкают к "Заволжью", но в них ощутимо сильное воздействие классиков 19 в. (Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского). В 1913 Т. дебютировал как драматург комедией "Насильники" (в последующие три года созданы пьесы "Касатка", "Выстрел", "Ракета" и др.). В 1917 Т. обратился к теме Петра Великого, в к-рой искал "разгадки рус. народа и рус. государственности" (рассказы "Наваждение", "День Петра"). Не приняв окт. событий, Т. в 1919 эмигрировал (Париж, затем Берлин). За границей написаны ром. "Сестры" (1-я часть трилогии "Хождение по мукам"), пов. "Детство Никиты", ряд новелл об эмиграции ("В Париже", "Рукопись, найденная под кроватью" и др.). В этих произв. преобладают ностальгич. мотивы, раздумья о судьбах рус. интеллигенции до и после рев-ции. В Россию Т. возвратился в 1923. В 20-е гг. им созданы рассказы о гражд. войне ("Голубые города", "Гадюка" и др.), в к-рых отразились коллизии между рос. действительностью и идеями обновления жизни; сатир. пов. "Похождения Невзорова, или Ибикус" (1924), социально-фантастич. ром. "Аэлита" (1922), "Гиперболоид инженера Гарина" (1925). В кон. 20-х гг. написан ром. "Восемнадцатый год" (2-я ч. "Хождения по мукам"), определивший содержание трилогии как эпопеи о рев-ции и гражд. войне. В сер. 30-х гг. Т. работал над пов. "Хлеб" ("Оборона Царицына", 1935-37), в к-рой события гражд. войны освещаются тенденциозно, с идеологич., "классовых" позиций. Главным творением Т. 30-х гг. стал ист. роман "Петр Первый". В нем он воссоздал одну из "трагич. и творч. эпох, в которую завязывался рус. характер". Его волновала проблема ист. аналогий. В романе акцентированы идеи искупления народных страданий, рус. государственности, а также деспотизма как оборотной стороны развития, прогресса нации. В 1941 был закончен роман "Хмурое утро", заключит. часть трилогии, созд., по определению автора, в жанре "монумент. реализма". Коренную идею эпопеи Т. выразил так: ""Хождение по мукам" - это хождение совести автора по страданиям, надеждам, восторгам, падениям, унынию, взлетам - ощущение целой огромной эпохи." Наиб. значит. произв. военных лет явились публицистич. статьи ("Что мы защищаем", "Русская сила" и др.), цикл "Рассказы Ивана Сударева", драматич. дилогия "Иван Грозный". Достижения Т. как художника относятся гл. обр. к жанрам крупной эпич. формы и ист. романа; он - признанный мастер рус. худож. речи.... смотреть

ТОЛСТОЙ А. Н.

ТОЛСТОЙ Алексей Николаевич (11 января 1883-) - один из крупнейших советских писателей.Р. в Сосновке, степном хуторе Самарской губ. Воспитывался в семье... смотреть

ТОЛСТОЙ А. Н.

ТОЛСТОЙ Алексей Николаевич (11 января 1883—) — один из крупнейших советских писателей. Р. в Сосновке, степном хуторе Самарской губ. Воспит... смотреть

ТОЛСТОЙ А.Н.

Толстой А.Н. Толстой Алексей Николаевич (1882 - 1945) Российский писатель. Афоризмы, цитаты -• "Золотой ключик, или приключения Буратино", 1936 *)• Не ... смотреть

ТОЛСТОЙ В.

Толстой, В. — сотр. журн. «Природа и Охота» (1880)Псевдонимы: Т—ой, В.Источники:• Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и обществ... смотреть

ТОЛСТОЙ ГРАФ АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

) - известный поэт и драматург. Родился 24 августа 1817 г. в Петербурге. Мать его, красавица Анна Алексеевна Перовская , воспитанница графа А.К. Разумовского , вышла в 1816 г. замуж за пожилого вдовца графа Константина Петровича Толстого (брата известного художника-медальера Федора Толстого ). Брак был несчастлив; между супругами скоро произошел открытый разрыв. В автобиографии Толстого (письмо его к Анджело Де-Губернатису при I т. *Сочинений* Толстого) мы читаем: *Еще шести недель я был увезен в Малороссию матерью моей и моим дядей со стороны матери, Алексеем Алексеевичем Перовским, бывшим позднее попечителем Харьковского университета и известным в русской литературе под псевдонимом Антона Погорельского. Он меня воспитал и первые мои годы прошли в его имении*. Восьми лет Толстой, с матерью и Перовским , переехал в Петербург. При посредстве друга Перовского - Жуковского - мальчик был представлен тоже восьмилетнему тогда наследнику престола, впоследствии императору Александру II , и был в числе детей, приходивших к цесаревичу по воскресеньям для игр. Отношения, таким образом завязавшиеся, продолжались в течение всей жизни Толстого; супруга Александра II, императрица Мария Александровна , также ценила и личность, и талант Толстого. В 1826 г. Толстой с матерью и дядей отправился в Германию; в памяти его особенно резко запечатлелось посещение в Веймаре Гёте и то, что он сидел у великого старика на коленях. Чрезвычайное впечатление произвела на него Италия, с ее произведениями искусства. *Мы начали*, пишет он в автобиографии, *с Венеции, где мой дядя сделал значительные приобретения в старом дворце Гримани. Из Венеции мы поехали в Милан, Флоренцию, Рим и Неаполь, - и в каждом из этих городов рос во мне мой энтузиазм и любовь к искусству, так что по возвращении в Россию я впал в настоящую *тоску по родине*, в какое-то отчаяние, вследствие которого я днем ничего не хотел есть, а по ночам рыдал, когда сны меня уносили в мой потерянный рай*. Получив хорошую домашнюю подготовку, Толстой в середине 30-х годов поступил в число так называемых *архивных юношей*, состоявших при Московском главном архиве министерства иностранных дел. Как *студент архива*, он в 1836 г. выдержал в Московском университете экзамен *по наукам, составлявшим курс бывшего словесного факультета*, и причислился к русской миссии при германском сейме во Франкфурте на Майне. В том же году умер Перовский, оставив ему все свое крупное состояние. Позднее Толстой служил во II отделении собственной Его Императорского Величества канцелярии, имел придворное звание и, продолжая часто ездить за границу, вел светскую жизнь. В 1855 г., во время крымской войны, Толстой хотел организовать особое добровольное ополчение, но это не удалось, и он поступил в число охотников так называемого *стрелкового полка Императорской фамилии*. Участия в военных действиях ему не пришлось принять, но он едва не умер от жестокого тифа, унесшего около Одессы значительную часть полка. Во время болезни ухаживала за ним жена полковника С.А. Миллер (урожденная Бахметьева), на которой он позднее женился. Письма его к жене, относящиеся к последним годам его жизни, дышат такой же нежностью, как и в первые годы этого очень счастливого брака. Во время коронации в 1856 г., Александр II назначил Толстого флигель-адъютантом, а затем, когда Толстой не захотел остаться в военной службе, егермейстером. В этом звании, не неся никакой службы, он оставался до самой смерти; только короткое время было он членом комитета о раскольниках. С середины 60-х годов его некогда богатырское здоровье - он разгибал подковы и свертывал пальцами винтообразно зубцы вилок - пошатнулось. Жил он поэтому большей частью за границей, летом в разных курортах, зимой в Италии и Южной Франции, но подолгу живал также в своих русских имениях - Пустыньке (возле станции Саблино, под Петербургом) и Красном Роге (Мглинского уезда, Черниговской губернии, близ города Почепа), где он и умер 28 сентября 1875 г. В личной жизни своей Толстой представляет собой редкий пример человека, который не только всячески уклонялся от шедших ему навстречу почестей, но еще должен был выдерживать крайне тягостную для него борьбу с людьми, от души желавшими ему добра и предоставлявшими ему возможность выдвинуться и достигнуть видного положения. Толстой хотел быть *только* художником. Когда в первом крупном произведении своем - поэме, посвященной душевной жизни царедворца - поэта Иоанна Дамаскина - Толстой говорил о своем герое: *Любим калифом Иоанн, ему, что день, почет и ласка* - это были черты автобиографические. В поэме Иоанн Дамаскин обращается к калифу с такой мольбой: *простым рожден я был певцом, глаголом вольным Бога славить... О, отпусти меня, калиф, дозволь дышать и петь на воле*. Совершенно с такими же мольбами встречаемся мы в переписке Толстого. Необыкновенно мягкий и нежный, он должен был собрать весь запас своей энергии, чтобы отказаться от близости к Государю, которому, когда он заболел под Одессой, по несколько раз в день телеграфировали о состоянии его здоровья. Одно время Толстой поколебался было: ему показалось привлекательным быть при Государе, как он выразился в письме к нему, *Бесстрашным сказателем правды* - но просто придворным Толстой не хотел быть ни в каком случае. В его переписке ясно отразилась удивительно-благородная и чистая душа поэта; но из нее же видно, что изящная его личность была лишена силы и тревоги, мир сильных ощущений и мук сомнения был ему чужд. Это наложило печать на все его творчество. Толстой начал писать и печатать очень рано. Уже в 1841 г., под псевдонимом Краснорогский, вышла его книжка *Упырь* (Санкт-Петербург). Толстой впоследствии не придавал ей никакого значения и не включал в собрание своих сочинений; ее лишь в 1900 г. переиздал личный друг его семьи, Владимир Соловьев . Это - фантастический рассказ в стиле Гофмана и Погорельского-Перовского. Белинский встретил его очень приветливо. Длинный промежуток времени отделяет первое, мимолетное появление Толстого в печати от действительного начала его литературной карьеры. В 1854 г. он выступил в *Современнике* с рядом стихотворений (*Колокольчики мои*, *Ой стоги* и др.), сразу обративших на него внимание. Литературные связи его относятся еще к сороковым годам. Он был хорошо знаком с Гоголем , Аксаковым , Анненковым , Некрасовым , Панаевым и особенно с Тургеневым , который был освобожден от постигшей его в 1852 г. ссылки в деревню благодаря хлопотам Толстого. Примкнув ненадолго к кружку *Современника*, Толстой принял участие в составлении цикла юмористических стихотворений, появившихся в *Современнике* в 1854 - 55 годах под известным псевдонимом Кузьмы Пруткова (см.). Весьма трудно определить, что именно здесь принадлежит Толстому, но несомненно, что его вклад был не из маловажных: юмористическая жилка была очень сильна в нем. Он обладал даром весьма тонкой, хотя и добродушной насмешки; многие из лучших и наиболее известных его стихотворений обязаны своим успехом именно иронии, в них разлитой (например *Спесь*, *У приказных ворот*). Юмористически-сатирические выходки Толстого против течений 60-х годов (*Порой веселой мая*, *Потом богатырь* и др.) немало повлияли на дурное отношение к нему известной части критики. Видное место занимают юмористические пассажи и в цикле толстовских обработок былинных сюжетов. Никогда не стесняясь в своих юмористических выходках посторонними соображениями, этот, по мнению многих из своих литературных противников, *консервативный* поэт написал несколько юмористических поэм, до сих пор не включаемых в собрание его сочинений и (не считая заграничных изданий) попавших в печать только в восьмидесятых годах. В ряду этих поэм особенной известностью пользуются две: *Очерк русской истории от Гостомысла до Тимашева* (*Русская Старина*, 1878, т. 40) и *Сон Попова* (ib., 1882, № 12). Первая из них представляет собой юмористическое обозрение почти всех главных событий истории России, с постоянным припевом: *Порядка только нет*. Поэма написана в намеренно-вульгарном тоне, что не мешает некоторым характеристикам быть очень меткими (например об Екатерине II : *Madame, при вас на диво порядок процветает, - писали ей учтиво Вольтер и Дидерот, - лишь надобно народу, которому вы мать, скорее дать свободу, скорей свободу дать*. Она им возразила: *Messieurs, vous me comblez*, и тотчас прикрепила украинцев к земле*). *Сон статского советника Попова* еще более комичен. - Написанные в народном стиле стихотворения, которыми дебютировал Толстой, особенно понравились московскому славянофильскому кружку; в его органе, *Русской Беседе*, появились две поэмы Толстого: *Грешница* (1858) и *Иоанн Дамаскин* (1859). С прекращением *Русской Беседы* Толстой становится деятельным сотрудником Катковского *Русского Вестника*, где были напечатаны драматическая поэма *Дон-Жуан* (1862), исторический роман *Князь Серебряный* (1863) и ряд архаически сатирических стихотворений, вышучивающих материализм 60-х годов. В *Отечественных Записках* 1866 г. была напечатана первая часть драматической трилогии Толстого - *Смерть Иоанна Грозного*, которая в 1867 г. была поставлена на сцене Александринского театра в Санкт-Петербурге и имела большой успех, несмотря на то, что соперничество актеров лишало драму хорошего исполнителя заглавной роли. В следующем году эта трагедия, в прекрасном переводе Каролины Павловой (см.), тоже с большим успехом, была поставлена на придворном театре лично дружившего с Толстым великого герцога Веймарского. С преобразованием в 1868 г. *Вестника Европы* в общелитературный журнал, Толстой становится его деятельным сотрудником. Здесь, кроме ряда былин и других стихотворений, были помещены остальные две части трилогии - *Царь Федор Иоаннович* (1868, 5) и *Царь Борис* (1870, 3), стихотворная автобиографическая повесть *Портрет* (1874, 9) и написанный в Дантовском стиле рассказ в стихах *Дракон*. После смерти Толстого были напечатаны неоконченная историческая драма *Посадник* и разные мелкие стихотворения. Меньше всего выдается художественными достоинствами чрезвычайно-популярный роман Толстого *Князь Серебряный*, хотя он, несомненно, пригоден как чтение для юношества и для народа. Он послужил также сюжетом для множества пьес народного репертуара и лубочных рассказов. Причина такой популярности - доступность эффектов и внешняя занимательность; но роман мало удовлетворяет требованиям серьезной психологической разработки. Лица поставлены в нем слишком схематично и одноцветно, при первом появлении на сцену сразу получают известное освещение и с ним остаются без дальнейшего развития не только на всем протяжении романа, но даже в отделенном 20 годами эпилоге. Интрига ведена очень искусственно, в почти сказочном стиле; все совершается по щучьему велению. Главный герой, по признанию самого Толстого - лицо совершенно бесцветное. Остальные лица, за исключением Грозного , сработаны по тому условно-историческому трафарету, который установился со времен *Юрия Милославского* для изображения древнерусской жизни. Толстой хотя и изучал старину, но большей частью не по первоисточникам, а по пособиям. Сильнее всего отразилось на его романе влияние народных песен, былин и лермонтовской *Песни о купце Калашникове*. Лучше всего удалась автору фигура Грозного. То безграничное негодование, которое овладевает Толстым каждый раз, когда он говорит о неистовствах Грозного, дало ему силу порвать с условным умилением перед древнерусской жизнью. По сравнению с романами Лажечникова и Загоскина , еще меньше заботившихся о реальном воспроизведении старины, *Князь Серебряный*, представляет собой, однако, шаг вперед. Несравненно интереснее Толстой как поэт и драматург. Внешняя форма стихотворений Толстого не всегда стоит на одинаковой высоте. Помимо архаизмов, к которым даже такой ценитель его таланта, как Тургенев, относился очень сдержанно, но которые можно оправдать ради их оригинальности, у Толстого попадаются неверные ударения, недостаточные рифмы, неловкие выражения. Ближайшие его друзья ему на это указывали, и в переписке своей он не раз возражает на эти вполне благожелательные упреки. В области чистой лирики лучше всего, соответственно личному душевному складу Толстого, ему удавалась легкая, грациозная грусть, ничем определенным не вызванная. В своих поэмах Толстой является поэтом описательным по преимуществу, мало занимаясь психологией действующих лиц. Так, *Грешница* обрывается как раз там, где происходит перерождение недавней блудницы. В *Драконе*, по словам Тургенева (в некрологе Толстому), Толстой *достигает почти Дантовской образности и силы*; и действительно, в описаниях строго выдержан Дантовский стиль. Интерес психологический из поэм Толстого представляет только *Иоанн Дамаскин*. Вдохновенному певцу, удалившемуся в монастырь от блеска двора, чтобы отдаться внутренней духовной жизни, суровый игумен, в видах полного смирения внутренней гордыни, запрещает предаваться поэтическому творчеству. Положение высоко-трагическое, но заканчивается оно компромиссом: игумену является видение, после которого он разрешает Дамаскину продолжать слагать песнопения. Всего ярче поэтическая индивидуальность Толстого сказалась в исторических балладах и обработках былинных сюжетов. Из баллад и сказаний Толстого особенной известностью пользуется *Василий Шибанов*; по изобразительности, концентрированности эффектов и сильному языку - это одно из лучших произведений Толстого. О писанных в старорусском стиле стихотворениях Толстого можно повторить то, что сам он сказал в своем послании Ивану Аксакову: *Судя меня довольно строго, в моих стихах находишь ты, что в них торжественности много и слишком мало простоты*. Герои русских былин в изображении Толстого напоминают французских рыцарей. Довольно трудно распознать подлинного вороватого Алешу Поповича, с глазами завидущими и руками загребущими, в том трубадуре, который, полонив царевну, катается с ней на лодочке и держит ей такую речь: *...сдайся, сдайся, девица душа! я люблю тебя царевна, я хочу тебя добыть, вольной волей иль неволей, ты должна меня любить. Он весло свое бросает, гусли звонкие берет, дивным пением дрожащий огласился очерет...* Несмотря, однако, на несколько условный стиль толстовских былинных переработок, в их нарядном архаизме нельзя отрицать большой эффектности и своеобразной красоты. Как бы предчувствуя свою близкую кончину и подводя итог всей своей литературной деятельности, Толстой осенью 1875 г. написал стихотворение *Прозрачных облаков спокойное движенье*, где, между прочим, говорит о себе: Всему настал конец, прийми ж его и ты Певец, державший стяг во имя красоты. Это самоопределение почти совпадает с тем, что говорили о Толстом многие *либеральные* критики, называвшие его поэзию типичной представительницей *искусства для искусства*. И, тем не менее, зачисление Толстого исключительно в разряд представителей *чистого искусства* можно принять только с значительными оговорками. В тех самых стихотворениях на древнерусские сюжеты, в которых всего сильнее сказалась его поэтическая индивидуальность, водружен далеко не один *стяг красоты*: тут же выражены и политические идеалы Толстого, тут же он борется с идеалами, ему не симпатичными. В политическом отношении он является в них славянофилом в лучшем смысле слова. Сам он, правда (в переписке), называет себя решительнейшим западником, но общение с московскими славянофилами все же наложило на него яркую печать. В Аксаковском *Дне* было напечатано нашумевшее в свое время стихотворение *Государь ты наш батюшка*, где в излюбленной им юмористической форме Толстой изображает петровскую реформу как *кашицу*, которую *государь Петр Алексеевич* варит из добытой *за морем* крупы (своя якобы *сорная*), а мешает *палкой*; кашица *крутенька* и *солона*, расхлебывать ее будут *детушки*. В старой Руси Толстого привлекает, однако, не московский период, омраченный жестокостью Грозного, а Русь Киевская, вечевая. Когда Поток-богатырь, проснувшись после пяти-векового сна, видит раболепие толпы перед царем, он *удивляется притче* такой: *если князь он, иль царь напоследок, что ж метут они землю пред ним бородой? мы честили князей, но не этак! Да и полно, уж вправду ли я на Руси? От земного нас Бога Господь упаси! Нам писанием велено строго признавать лишь небесного Бога!* Он *пытает у встречного молодца: где здесь, дядя, сбирается вече?* В *Змее Тугарине* сам Владимир провозглашает такой тост: *за древнее русское вече, за вольный, за честный славянский народ, за колокол пью Новграда, и если он даже и в прах упадет, пусть звон его в сердце потомков живет*. С такими идеалами, нимало не отзывающимися *консерватизмом*, Толстой, тем не менее, был в середине 60-х годов зачислен в разряд писателей откровенно-ретроградных. Произошло это оттого, что, оставив *стяг красоты*, он бросился в борьбу общественных течений и весьма чувствительно стал задевать *детей* Базаровского типа. Не нравились они ему главным образом потому, что *они звона не терпят гуслярного, подавай им товара базарного, все чего им не взвесить, не смеряти, все кричат они, надо похерити*. На борьбу с этим *ученьем грязноватым* Толстой призывал *Пантелея-Целителя*: *и на этих людей, государь Пантелей, палки ты не жалей суковатые*. И вот, он сам выступает в роли Пантелея-Целителя и начинает помахивать палкой суковатой. Нельзя сказать, чтобы он помахивал ею осторожно. Это не одна добродушная ирония над *материалистами*, *у коих трубочисты суть выше Рафаила*, которые цветы в садах хотят заменить репой и полагают, что соловьев *скорее истребити за бесполезность надо*, а рощи обратить в места *где б жирные говяда кормились на жаркое* и т. д. Весьма широко раздвигая понятие о *российской коммуне* Толстой полагает, что ее приверженцы *все хотят загадить для общего блаженства*, что *чужим они немногое считают, когда чего им надо, то тащут и хватают*; *толпы их все грызутся, лишь свой откроют форум, и порознь все клянутся in verba вожакорум. В одном согласны все лишь: коль у других именье отымешь да разделишь, начнется вожделенье*. Справиться с ними, в сущности, не трудно: *чтоб русская держава спаслась от их затеи, повесить Станислава всем вожакам на шею*. Все это вызвало во многих враждебное отношение к Толстому, и он вскоре почувствовал себя в положении писателя, загнанного критикой. Общий характер его литературной деятельности и после посыпавшихся на него нападок остался прежний, но отпор *крику оглушительному: сдайтесь, певцы и художники! Кстати ли вымыслы ваши в наш век положительный!* он стал давать в форме менее резкой, просто взывая к своим единомышленникам: *дружно гребите, во имя прекрасного, против течения*. Как ни характерна сама по себе борьба, в которую вступил поэт, считавший себя исключительно певцом *красоты*, не следует, однако, преувеличивать ее значение. *Поэтом-бойцом*, как его называют некоторые критики, Толстой не был; гораздо ближе к истине то, что он сам сказал о себе: *двух станов не боец, но только гость случайный, за правду я бы рад поднять мой добрый меч, но спор с обоими - досель мой жребий тайный, и к клятве ни один не мог меня привлечь*. - В области русской исторической драмы Толстому принадлежит одно из первых мест; здесь он уступает только одному Пушкину . Исторически-бытовая драма *Посадник*, к сожалению, осталась неоконченной. Драматическая поэма *Дон-Жуан* задумана Толстым не только как драма, для создания которой автор не должен перевоплощать свою собственную психологию в характеры действующих лиц, но также как произведение лирически-философское; между тем спокойный, добродетельный и почти *однолюб* Толстой не мог проникнуться психологией вечно ищущего смены впечатлений, безумно-страстного Дон-Жуана. Отсутствие страсти в личном и литературном темпераменте автора привело к тому, что сущность дон-жуанского типа совершенно побледнела в изображении Толстого: именно страсти в его *Дон-Жуане* и нет. На первый план между драматическими произведениями Толстого выступает, таким образом, его трилогия. Наибольшей известностью долго пользовалась первая часть ее - *Смерть Иоанна Грозного*. Это объясняется прежде всего тем, что до недавнего времени только она одна и ставилась на сцену - а сценическая постановка трагедий Толстого, о которой он и сам так заботился, написав специальное наставление для нее, имеет большое значение для установления репутации его пьес. Сцена, например, где к умирающему Иоанну, в исполнение только что отданного им приказа, с гиком и свистом врывается толпа скоморохов, при чтении не производит и десятой доли того впечатления, как на сцене. Другая причина недавней большей популярности *Смерти Иоанна Грозного* заключается в том, что в свое время это была первая попытка вывести на сцену русского царя не в обычных до того рамках легендарного величия, а в реальных очертаниях живой человеческой личности. По мере того как этот интерес новизны пропадал, уменьшался и интерес к *Смерти Иоанна Грозного*, которая теперь ставится редко и вообще уступила первенство *Федору Иоанновичу*. Непреходящим достоинством трагедии, помимо очень колоритных подробностей и сильного языка, является чрезвычайная стройность в развитии действия: нет ни одного лишнего слова, все направлено к одной цели, выраженной уже в заглавии пьесы. Смерть Иоанна носится над пьесой с первого же момента; всякая мелочь ее подготовляет, настраивая мысль читателя и зрителя в одном направлении. Вместе с тем каждая сцена обрисовывает перед нами Иоанна с какой-нибудь новой стороны; мы узнаем его и как государственного человека, и как мужа, и как отца, со всех сторон его характера, основу которого составляет крайняя нервность, быстрая смена впечатлений, переход от подъема к упадку духа. Нельзя не заметить, однако, что в своем усиленном стремлении к концентрированию действия Толстой смешал две точки зрения: фантастически-суеверную и реалистическую. Если автор желал сделать узлом драмы исполнение предсказания волхвов, что царь непременно умрет в Кириллин день, то незачем было придавать первостепенное значение стараниям Бориса вызвать в Иоанне гибельное для него волнение, которое, как Борис знал от врача, будет для царя смертельно помимо всяких предсказаний волхвов. В третьей части трилогии - *Царе Борисе* - автор как бы совсем забыл о том Борисе, которого вывел в первых двух частях трилогии, о Борисе косвенном убийце Иоанна и почти прямом - царевича Димитрия , хитром, коварном, жестоком правителе Руси в царствование Феодора , ставившем выше всего свои личные интересы. Теперь, кроме немногих моментов, Борис - идеал царя и семьянина. Толстой не в состоянии был отделаться от обаяния образа, созданного Пушкиным, и впал в психологическое противоречие с самим собой, причем еще значительно усилил пушкинскую реабилитацию Годунова. Толстовский Борис прямо сентиментален. Чрезмерно сентиментальны и дети Бориса: жених Ксении, датский королевич, скорее напоминает юношу эпохи Вертера, чем авантюриста, приехавшего в Россию для выгодной женитьбы. Венцом трилогии является срединная ее пьеса - *Федор Иоаннович*. Ее мало заметили при появлении, мало читали, мало комментировали. Но вот, в конце 1890-х годов, было снято запрещение ставить пьесу на сцене. Ее поставили сначала в придворно-аристократических кружках, затем на сцене Петербургского Малого театра; позже пьеса обошла всю провинцию. Успех был небывалый в летописях русского театра. Многие приписывали его удивительной игре актера Орленева, создавшего роль Федора Иоанновича - но и в провинции всюду нашлись *свои Орленевы*. Дело, значит, не в актере, а в том замечательно благодарном материале, который дается трагедией. Поскольку исполнению *Дон-Жуана* помешала противоположность между психологией автора и страстным темпераментом героя, постольку родственность душевных настроений внесла чрезвычайную теплоту в изображение Федора Иоанновича. Желание отказаться от блеска, уйти в себя так знакомо было Толстому, бесконечно-нежное чувство Федора к Ирине так близко напоминает любовь Толстого к жене. С полной творческой самобытностью Толстой понял по-своему совсем иначе освещенного историей Федора - понял, что это отнюдь не слабоумный, лишенный духовной жизни человек, что в нем были задатки благородной инициативы, могущей дать ослепительные вспышки. Не только в русской литературе, но и во всемирной мало сцен, равных, по потрясающему впечатлению, тому месту трагедии, когда Федор спрашивает Бориса: *царь я или не царь?* Помимо оригинальности, силы и яркости, эта сцена до такой степени свободна от условий места и времени, до такой степени взята из тайников человеческой души, что может стать достоянием всякой литературы. Толстовский Федор Иоаннович - один из мировых типов, созданный из непреходящих элементов человеческой психологии. Собрание сочинений Алексея Толстого выдержало с 1867 г. 10 изданий; переписка его напечатана в *Вестнике Европы* (1895, № 10, 11, 12 и 1897, № 4, 5, 6, 7). Ср. о нем: Тургенев *Сочинения*; Анненков *Воспоминания и литературные очерки* (т. II); Скабичевский *Сочинения* (т. II); М. Стасюлевич (*Вестник Европы*, 1875, № 11); Ор. Миллер (ib., 1875, № 12); И. Павлов (*Русский Вестник*, 1876, № 8 и 1878, № 12); А. Никитин (ib., 1894, № 2); Вл. Соловьев (*Вестник Европы*, 1895, № 5); Н. Языков (Шелгунов) (*Дело*, 1876, № 1); Леонидов (*Русская Старина*, 1886, № 6); Д.Д. Языков (*Исторический Вестник*, 1885, № 10 и 11); Нильский (там же, 1894, № 6); Бельский (*Русское Обозрение*, 1894, № 3); Амон (*Журнал Министерства Народного Просвещения*, 1886, 1); Соколов , Н. М. *Иллюзии поэтического творчества* (Санкт-Петербург, 1890); Перцов *Философские течения русской поэзии*; *Воспоминания М.Ф. Камонской, урожденной графини Толстой* (*Исторический Вестник*, 1894, 2). С. Венгеров. См. также статьи: Амани Николай Николаевич ; Анненков Павел Васильевич ; Ашарин Андрей Александрович ; Баранцевич Казимир Станиславович ; Букке Евгений Иванович ; Быков Петр Васильевич ; Валуев Петр Александрович ; Гайдебуров Павел Павлович ; Гречанинов Александр Тихонович ; Далматов Василий Пантелеймонович (Лучич) ; Жемчужников Алексей Михайлович ; Жемчужников Владимир Михайлович ; Ильинский Александр Александрович ; Калинниковы (композиторы) ; Кондратьев Александр Алексеевич ; Коринфский Аполлон Аполлонович ; Котляревский Нестор Александрович ; Кузмин Михаил Алексеевич ; Кюи Цезарь Антонович ; Миллер Орест Федорович ; Направник Эдуард Францевич ; Павлова Каролина Карловна ; Перовский Алексей Алексеевич ; Полонский Яков Петрович ; Прутков Козьма Петрович ; Рачинский Сергей Александрович ; Россия, разд. Русская литература (1855 - 1862) ; Россия, разд. Светская музыка (XIX век) ; Самойловы (артистическая семья) ; Семирадский Генрих Ипполитович ; Соловьев Владимир Сергеевич ; Станиславский ; Тургенев Иван Сергеевич ; Хитрово Михаил Александрович ; Шварц Вячеслав Григорьевич ; Шевченко Тарас Григорьевич ; Шишков Матвей Андреевич ; Яхонтов Александр Николаевич .... смотреть

ТОЛСТОЙ ГРАФ ДМИТРИЙ АНДРЕЕВИЧ

, 1823 - 1889) - государственный деятель. Окончил курс в Царскосельском лицее; с 1848 г. состоял при департаменте духовных дел иностранных исповеданий министерства внутренних дел и занимался составлением истории иностранных исповеданий; в 1853 г. назначен директором канцелярии морского министерства и в этом звании принимал участие в составлении хозяйственного устава морского министерства и нового положения об управлении морским ведомством; в 1861 г. некоторое время управлял департаментом народного просвещения, затем был назначен сенатором; в 1865 г. назначен обер-прокурором Святейшего Синода, а в 1866 г. - министром народного просвещения и занимал оба эти поста до апреля 1880 г., когда был назначен членом государственного совета. В мае 1882 г. Толстой занял пост министра внутренних дел и шефа жандармов и оставался на этом посту до самой смерти. В качестве министра народного просвещения, граф Толстой провел реформу среднего образования (1871), заключавшуюся в значительном усилении преподавания латинского и греческого языков в гимназиях, причем только воспитанникам классических гимназий было предоставлено право поступать в университет; бывшие реальные гимназии были преобразованы в реальные училища (1872). При Толстом открыты: историко-филологический институт в Санкт-Петербурге (1867), Варшавский университет и сельскохозяйственный институт в Новой Александрии (1869), русская филологическая семинария в Лейпциге для приготовления учителей древних языков (1875); Нежинский лицей преобразован в историко-филологический институт, а Ярославский лицей - в юридический лицей. В 1872 г. издано положение о городских училищах, в 1874 г. - положение о начальных училищах; для надзора за которыми были еще в 1869 г. учреждены должности инспекторов народных училищ. В духовном ведомстве при графе Толстом произведено преобразование духовно-учебных заведений (1867 - 69). Как министр внутренних дел, Толстой был поборником *сильной* власти. Законодательные меры, проведенные и подготовленные при нем, были направлены к возвышению дворянства, к регламентации крестьянского быта и к преобразованию местного управления и самоуправления в смысле расширения влияния администрации. Изданы законы о крестьянских семейных разделах и о найме сельских рабочих, подготовлены положение о земских начальниках и новое земское положение. Свобода печати существенно ограничена временными правилами 1882 г. С 1882 г. Толстой состоял также президентом Академии Наук. Он написал *Историю финансовых учреждений России со времени основания государства до кончины императрицы Екатерины II* (Санкт-Петербург, 1848), *Le Catholicisme romain en Russie* (Париж, 1863 - 64) и ряд статей по истории просвещения в России в *Журнале Министерства Народного Просвещения* и в *Русском Архиве*. По его инициативе предпринято издание *Материалов для истории Академии Наук*. См. также статьи: Агафангел ; Александр II ; Александр III ; Бузескул Владислав Петрович ; Горемыкин Иван Логгинович ; Дриль Дмитрий Андреевич ; Дурново Петр Николаевич ; Катков Михаил Никифорович ; Корш Валентин Федорович ; Крамской Иван Николаевич ; Леонтьев Павел Михайлович ; Лорис-Меликов Михаил Тариелович ; Марков Евгений Львович ; Милютин Дмитрий Алексеевич ; Петрункевич Михаил Ильич ; Пирогов Николай Иванович ; Пыпин Александр Николаевич ; Россия, разд. Классическая филология ; Россия, разд. Финансовая наука ; Россия, разд. Церковное право ; Семашко Иосиф ; Степанов Андроник Иоанникиевич (Дука-Степович) ; Татищев Сергей Спиридонович ; Тихомиров Лев Александрович ; Унковский Алексей Михайлович ; Ушинский Константин Дмитриевич ; Цецишовский Каспар-Казимир (Цецишевский) ; Чернышевский Николай Гаврилович ; Шимкевич Владимир Михайлович ; Языков Михаил Александрович ; Янкович Федор Иванович (де Мириево) ; Яновский Кирилл Петрович .... смотреть

ТОЛСТОЙ ГРАФ ИВАН ИВАНОВИЧ

) - нумизмат и археолог, сын графа Ивана Матвеевича Толстого, министра почт и телеграфов, родился в 1858 г. Образование получил в Санкт-Петербургском университете, по юридическому факультету. С 1886 г. был членом Императорской археологической комиссии. В 1889 г. назначен конференц-секретарем. В 1893 г. - ее вице-президентом. Принимал деятельное участие в составлении нового устава академии и в коренном преобразовании ее. Способствовал основанию и устройству русского музея императора Александра III в Санкт-Петербурге. С 1885 по 1890 г. был секретарем Императорского русского археологического общества, а с 1899 г. состоит помощником председателя этого общества. С 1900 г. состоит председателем русского общества печатного дела. Его труды: *Древнейшие русские монеты великого княжества киевского* (с 19 таблицами рисунков, Санкт-Петербург, 1882); *Русская до-Петровская нумизматика*: вып. I - *Монеты великого Новгорода* (Санкт-Петербург, 1884), вып. II - *Монеты Псковские* (Санкт-Петербург, 1886); *Der Munzfund von Njeschin* (в *Zeitschrift fur Numismatik*, т. Х, Берлин, 1883); *Знамя первых наших христианских великих князей* (*Труды VI археологического съезда в Одессе*, 1884, т. I, Одесса, 1887); *Случай применения византийской сфрагистики к вопросу по русской нумизматике* (*Труды VII археологического съезда в Ярославле*, 1887, т. II, Москва, 1881); *О византийских печатях Херсонской фемы* (*Записки Императорского Русского Археологического Общества*, новая серия, т. II, Санкт-Петербург, 1887); *О монете Константина Мономаха, с изображением Влахернской Божией Матери* (ib., т. III, Санкт-Петербург, 1888); *Клад куфических и западноевропейских монет, заключавший в себе обломок монеты Владимира святого* (ib., т. III, Санкт-Петербург, 1888); *О русских амулетах, называемых змеевиками* (ib., т. III, Санкт-Петербург, 1888); *Новая книга о Китае и китайцах* (*Вестник Европы*, декабрь 1888); *Поддельные ассирийские древности* (*Записки Восточного Отделения Императорского Русского Археологического Общества*, т. IV, 1889, Санкт-Петербург, 1890); *Три клада русских денег XV-го и начала XVI в.* (*Записки императорского Русского Археологического Общества*, новая серия, т. IV, Санкт-Петербург, 1890); *О древнейших русских монетах Х и XI в.* (ib., т. VI, Санкт-Петербург, 1893). Вместе с профессором Н.П. Кондаковым Толстой предпринял издание: *Русские древности в памятниках искусства* (6 вып., Санкт-Петербург, 1889 - 99). Три первых выпуска этого издания переведены на французский язык, под заглавием: *Antiquites de la Russe Meridionale, par lle prof. N. Kondakof, le comte J. Tolstoi et S. Reinach* (Париж, 1891). С ноября 1905 года по апрель 1906 года состоял министром народного просвещения. О деятельности его в должности министра см. Средняя школа (II Доп., 685). См. также статьи: Гессен Юлий Исидорович ; Гиль Христиан Христианович ; Извольский Петр Петрович ; Кондаков Никодим Павлович ; Россия, разд. Архитектура, живопись и гравирование ; Россия, разд. Нумизматика ; Россия, разд. Россия в археологическом отношении .... смотреть

ТОЛСТОЙ ГРАФ ЛЕВ НИКОЛАЕВИЧ

- знаменитый писатель, достигший еще небывалой в истории литературы XIX в. славы. В его лице могущественно соединились великий художник с великим моралистом. Личная жизнь Толстого, его стойкость, неутомимость, отзывчивость, одушевление в отстаивании своих идеалов, его попытка отказаться от благ мира сего, жить новой, хорошей жизнью, имеющей в основе своей только высокие, идеальные цели и познание истины - все это доводит обаяние имени Толстого до легендарных размеров. Богатый и знатный род, к которому он принадлежит (см. Толстые ), уже во времена Петра Великого занимал выдающееся положение. Не лишено своеобразного интереса, что прапрадеду провозвестника столь гуманных идеалов (графу Петру Андреевичу ; см.) выпала печальная роль в истории царевича Алексея . Правнук Петра Андреевича, Илья Андреевич, описан в *Войне и мире* в лице добродушнейшего, непрактичного старого графа Ростова. Сын Ильи Андреевича, Николай Ильич, был отцом Льва Николаевича. Он изображен довольно близко к действительности в *Детстве* и *Отрочестве* в лице отца Николиньки, и отчасти в *Войне и мире*, в лице Николая Ростова. В чине подполковника Павлоградского гусарского полка, он принимал участие в войне 1812 г. и после заключения мира вышел в отставку. Весело проведя молодость, Николай Ильич проиграл огромные деньги и совершенно расстроил свои дела. Страсть к игре перешла и к сыну, который, уже будучи известным писателем, азартно играл и должен был в начале 60-х годов ускоренно продать Каткову *Казаков*, чтобы расквитаться с проигрышем. Остатки этой страсти и теперь еще видны в том чрезвычайном увлечении, с которым Лев Николаевич отдается лаун-тенису. Чтобы привести свои расстроенные дела в порядок, Николай Ильич, как и Николай Ростов, женился на некрасивой и уже не очень молодой княжне Волконской. Брак, тем не менее, был счастливый. У них было четыре сына: Николай, Сергей, Дмитрий и Лев и дочь Мария. Кроме Льва, выдающимся человеком был Николай, смерть которого (за границей, в 1860 г.) Толстой так удивительно описал в одном из своих писем к Фету . Дед Толстого по матери, екатерининский генерал, выведен на сцену в *Войне и мире* в лице сурового ригориста - старого князя Волконского . Лучшие черты своего нравственного закала Лев Николаевич, несомненно, заимствовал от Волконских. Мать Льва Николаевича, с большой точностью изображенная в *Войне и мире* в лице княжны Марьи, владела замечательным даром рассказа, для чего, при своей перешедшей к сыну застенчивости, должна была запираться с собиравшимися около нее в большом числе слушателями в темной комнате. Кроме Волконских, Толстой состоит в близком родстве с целым рядом других аристократических родов - князьями Горчаковыми , Трубецкими и другими. Лев Николаевич родился 28 августа 1828 г. в Крапивенском уезде Тульской губернии (в 15 верстах от Тулы), в получившем теперь всемирную известность наследственном великолепном имении матери - Ясной Поляне. Толстому не было и двух лет, когда умерла его мать. Многих вводит в заблуждение то, что в автобиографическом *Детстве* мать Иртеньева умирает, когда мальчику уже лет 6 - 7, и он вполне сознательно относится к окружающему; но на самом деле мать изображена здесь Толстым по рассказам других. Воспитанием осиротевших детей занялась дальняя родственница, Т.А. Ергольская . В 1837 г. семья переехала в Москву, потому что старшему сыну надо было готовиться к поступлению в университет; но вскоре внезапно умер отец, оставив дела в довольно расстроенном состоянии, и трое младших детей снова поселились в Ясной Поляне, под наблюдением Т.А. Ергольской и тетки по отцу, графини А.М. Остен-Сакен. Здесь Лев Николаевич оставался до 1840 г., когда умерла графиня Остен-Сакен и дети переселились в Казань, к новой опекунше - сестре отца П.И. Юшковой . Этим заканчивается первый период жизни Толстого, с большой точностью в передаче мыслей и впечатлений и лишь с легким изменением внешних подробностей описанный им в *Детстве*. Дом Юшковых, несколько провинциального пошиба, но типично-светский, принадлежал к числу самых веселых в Казани; все члены семьи высоко ценили комильфотность и внешний блеск. *Добрая тетушка моя, - рассказывает Толстой, - чистейшее существо, всегда говорила, что она ничего не желала бы так для меня, как того, чтобы я имел связь с замужней женщиной: rien ne forme un femme comme il faur* (*Исповедь*). Два главнейших начала натуры Толстого - огромное самолюбие и желание достигнуть чего-то настоящего, познать истину - вступили теперь в борьбу. Ему страстно хотелось блистать в обществе, заслужить репутацию молодого человека comme il faut. Но внешних данных для этого у него не было: он был некрасив, неловок, и кроме того ему мешала природная застенчивость. Вместе с тем в нем шла напряженная внутренняя борьба и выработка строгого нравственного идеала. Все то, что рассказано в *Отрочестве* и *Юности* о стремлениях Иртеньева и Нехлюдова к самоусовершенствованию, взято Толстым из истории собственных его аскетических попыток. Разнообразнейшие, как их определяет сам Толстой, *умствования* о главнейших вопросах нашего бытия - счастье, смерти, Боге, любви, вечности - болезненно мучили его в ту эпоху жизни, когда сверстники его и братья всецело отдавались веселому, легкому и беззаботному времяпрепровождению богатых и знатных людей. Все это привело к тому, что у Толстого создалась *привычка к постоянному моральному анализу, уничтожившему свежесть чувства и ясность рассудка* (*Юность*). Вся дальнейшая жизнь Толстого представляет собой мучительную борьбу с противоречиями жизни. Если Белинского по праву можно назвать великим сердцем, то к Толстому подходит эпитет: великая совесть. - Образование Толстого шло сначала под руководством грубоватого гувернера-француза St. Thomas (M-r Жером *Отрочества*), заменившего собой добродушного немца Ресельмана, которого с такой любовью изобразил Толстой в *Детстве* под именем Карла Ивановича. Уже 15 лет, в 1843 г., Толстой поступил в число студентов Казанского университета. Это следует, однако, приписать не тому, что юноша много знал, а тому, что требования были очень невелики, в особенности для членов семей с видным общественным положением. Казанский университет находился в то время в очень жалком состоянии. Профессора были, в большинстве, либо чудаки-иностранцы, почти не знавшие по-русски, либо невежественные карьеристы, иногда даже нечистые на руки. Правда, профессорствовал в то время знаменитый Лобачевский , но на математическом факультете, а Толстой провел два года на восточном факультете, два года - на юридическом. На последнем тоже был один выдающийся профессор - ученый-цивилист Мейер ; Толстой одно время очень заинтересовался его лекциями и даже взял себе специальную тему для разработки - сравнение *Esprit des lois* Монтескье и Екатерининского *Наказа*. Из этого, однако, ничего не вышло: ему вскоре надоело работать. Он только числился в университете, весьма мало занимаясь и получая двойки и единицы на экзаменах. Неуспешность университетских занятий Толстого - едва ли простая случайность. Будучи одним из истинно-великих мудрецов в смысле уменья вдуматься в цель и назначение человеческой жизни, Толстой в то же время лишен способности мыслить научно, т. е. подчинять свою мысль результатам исследования. Ненаучность его ума особенно ясно сказывается в тех требованиях, которые он предъявляет к научным исследованиям, ценя в них не правильность метода и приемов, а исключительно цель. От астронома он требует указаний путей к достижению счастья человечества - а философии ставит в укор отсутствие тех осязательных результатов, которых достигли науки точные. - Бросив университет еще до наступления переходных экзаменов на 3-й курс юридического факультета, Толстой с весны 1847 г. поселяется в Ясной Поляне. Что он там делал, мы знаем из *Утра помещика*: здесь надо только подставить фамилию *Толстой* вместо *Нехлюдов*, чтобы получить достоверный рассказ о житье его в деревне. Попытка Толстого стать действительным отцом и благодетелем своих мужиков замечательна и как яркая иллюстрация того, что барская филантропия неспособна была оздоровить гнилой и безнравственный в своей основе крепостной быт, и как яркая страница из истории сердечных порывов Толстого. На этот раз порыв Толстого был вполне самостоятельный; он стоит вне связи с демократическими течениями второй половины 40-х годов, совершенно не коснувшимися Толстого. Он весьма мало следил за журналистикой; хотя его попытка чем-нибудь сгладить вину барства перед народом относится к тому же году, когда появились *Антон Горемыка* Григоровича и начало *Записок охотника* Тургенева , но это простая случайность. Если и были тут литературные влияния, то гораздо более старого происхождения: Толстой очень увлекался Руссо. Ни с кем у него нет стольких точек соприкосновения, как с великим ненавистником цивилизации и проповедником возвращения к первобытной простоте. Мужики, однако, не всецело захватили Толстого: он скоро уехал в Петербург и весной 1848 г. начал держать экзамен на кандидата прав. Два экзамена, из уголовного права и уголовного судопроизводства, он сдал благополучно, затем это ему надоело и он уехал в деревню. Позднее он наезжал в Москву, где часто поддавался унаследованной страсти к игре, не мало расстраивая этим свои денежные дела. В этот период жизни Толстой особенно страстно интересовался музыкой (он недурно играл на рояле и очень любил классических композиторов). Преувеличенное по отношению к большинству людей описание того действия, которое производит *страстная* музыка, автор *Крейцеровой сонаты* почерпнул из ощущений, возбуждаемых миром звуков в его собственной душе. Развитию любви Толстого к музыке содействовало и то, что во время поездки в Петербург в 1848 г. он встретился, в весьма мало подходящей обстановке танцкласса, с даровитым, но сбившимся с пути немцем-музыкантом, которого впоследствии описал в *Альберте*. Толстому пришла мысль спасти его: он увез его в Ясную Поляну и вместе с ним много играл. Много времени уходило также на кутежи, игру и охоту. Так прошло после оставления университета 4 года, когда в Ясную Поляну приехал служивший на Кавказе брат Толстого, Николай, и стал его звать туда. Толстой долго не сдавался на зов брата, пока крупный проигрыш в Москве не помог решению. Чтобы расплатиться, надо было сократить свои расходы до минимума - и весной 1851 г. Толстой торопливо уехал из Москвы на Кавказ, сначала без всякой определенной цели. Вскоре он решил поступить на военную службу, но явились препятствия в виде отсутствия нужных бумаг, которые трудно было добыть, и Толстой прожил около 5 месяцев в полном уединении в Пятигорске, в простой избе. Значительную часть времени он проводил на охоте, в обществе казака Епишки, фигурирующего в *Казаках* под именем Ерошки. Осенью 1851 г. Толстой, сдав в Тифлисе экзамен, поступил юнкером в 4-ю батарею 20-й артиллерийской бригады, стоявшей в казацкой станице Старогладове, на берегу Терека, под Кизляром. С легким изменением подробностей, она во всей своей полудикой оригинальности изображена в *Казаках*. Те же *Казаки* дадут нам и картину внутренней жизни бежавшего из столичного омута Толстого, если мы подставим фамилию *Толстой* вместо фамилии Оленина. Настроения, которые переживал Толстой-Оленин, двойственного характера: тут и глубокая потребность стряхнуть с себя пыль и копоть цивилизации и жить на освежающем, ясном лоне природы, вне пустых условностей городского и в особенности великосветского быта, тут и желание залечить раны самолюбия, вынесенные из погони за успехом в этом *пустом* быту, тут и тяжкое сознание проступков против строгих требованиях истинной морали. В глухой станице Толстой обрел лучшую часть самого себя: он стал писать и в 1852 г. отослал в редакцию *Современника* первую часть автобиографической трилогии *Детство*. Как все в Толстом сильно и оригинально, так необычайно и первоклассно начало его литературной деятельности. По-видимому, *Детство* - в буквальном смысле первенец Толстого: по крайней мере в числе многочисленных биографических фактов, собранных друзьями и почитателями его, нет никаких данных, указывающих на то, что Толстой раньше пытался написать что-нибудь в литературной форме. Нет никаких намеков на ранние литературные поползновения и в произведениях Толстого, представляющих историю всех его мыслей, поступков, вкусов и т. д. Сравнительно позднее начало увенчавшегося такой небывалой удачей поприща очень характерно для Толстого: он никогда не был профессиональным литератором, понимая профессиональность не в смысле профессии, дающей средства к жизни, а в менее узком смысле преобладания литературных интересов. Чисто литературные интересы всегда стояли у Толстого на втором плане: он писал, когда хотелось писать и вполне назревала потребность высказаться, а в обычное время он светский человек, офицер, помещик, педагог, мировой посредник, проповедник, учитель жизни и т. д. Он никогда не нуждался в обществе литераторов, никогда не принимал близко к сердцу интересы литературных партий, далеко не охотно беседует о литературе, всегда предпочитая разговоры о вопросах веры, морали, общественных отношений. Ни одно произведение его, говоря словами Тургенева, не *воняет литературой*, т. е. не вышло из книжных настроений, из литературной замкнутости. - Получив рукопись *Детства*, редактор *Современника* Некрасов сразу распознал ее литературную ценность и написал автору любезное письмо, подействовавшее на него очень ободряющим образом. Он принимается за продолжение трилогии, а в голове его роятся планы *Утра помещика*, *Набега*, *Казаков*. Напечатанное в *Современнике* 1852 г. *Детство*, подписанное скромными инициалами Л. Н. Т., имело чрезвычайный успех; автора сразу стали причислять к корифеям молодой литературной школы, наряду с пользовавшимися уже тогда громкой литературной известностью Тургеневым, Гончаровым , Григоровичем, Островским . Критика - Аполлон Григорьев , Анненков , Дружинин , Чернышевский - оценила и глубину психологического анализа, и серьезность авторских намерений, и яркую выпуклость реализма, при всей правдивости ярко схваченных подробностей действительной жизни чуждого какой бы то ни было вульгарности. На Кавказе скоро произведенный в офицеры Толстой оставался два года, участвуя во многих стычках и подвергаясь всем опасностям боевой кавказской жизни. Он имел права и притязания на Георгиевский крест, но не получил его, чем, видимо, был огорчен. Когда в конце 1853 г. вспыхнула Крымская война, Толстой перевелся в Дунайскую армию, участвовал в сражении при Ольтенице и в осаде Силистрии, а с ноября 1854 г. по конец августа 1855 г. был в Севастополе. Все ужасы, лишения и страдания, выпавшие на долю геройских его защитников, перенес и Толстой. Он долго жил на страшном 4-м бастионе, командовал батареей в сражении при Черной, был при адской бомбардировке во время штурма Малахова Кургана. Несмотря на все ужасы осады, к которым он скоро привык, как и все прочие эпически-храбрые севастопольцы, Толстой написал в это время боевой рассказ из кавказской жизни *Рубка леса* и первый из трех *Севастопольских рассказов*: *Севастополь в декабре 1854 г.*. Этот последний рассказ он отправил в *Современник*. Тотчас же напечатанный, рассказ был с жадностью прочитан всей Россией и произвел потрясающее впечатление картиной ужасов, выпавших на долю защитников Севастополя. Рассказ был замечен императором Николаем ; он велел беречь даровитого офицера, что, однако, было неисполнимо для Толстого, не хотевшего перейти в разряд ненавидимых им *штабных*. Окруженный блеском известности и пользуясь репутацией очень храброго офицера, Толстой имел все шансы на карьеру, но сам себе *испортил* ее. Едва ли не единственный раз в жизни (если не считать сделанного для детей *Соединения разных вариантов былин в одну* в его педагогических сочинениях) он побаловался стихами: написал сатирическую песенку, на манер солдатских, по поводу несчастного дела 4 августа 1855 г., когда генерал Реад , неправильно поняв приказание главнокомандующего, неблагоразумно атаковал Федюхинские высоты. Песенка (Как четвертого числа нас нелегкая несла гору забирать и т. д.), задевавшая целый ряд важных генералов, имела огромный успех и, конечно, повредила автору. Тотчас после штурма 27 августа Толстой был послан курьером в Петербург, где написал *Севастополь в мае 1855 г.* и *Севастополь в августе 1855 г.*. *Севастопольские рассказы*, окончательно укрепившие известность Толстого, как одной из главных *надежд* нового литературного поколения, до известной степени являются первым эскизом того огромного полотна, которое 10 - 12 лет спустя Толстой с таким гениальным мастерством развернул в *Войне и мире*. Первый в русской, да и едва ли не во всемирной литературе, Толстой занялся трезвым анализом боевой жизни, первый отнесся к ней без всякой экзальтации. Он низвел воинскую доблесть с пьедестала сплошного *геройства*, но вместе с тем возвеличил ее как никто. Он показал, что храбрец данного момента за минуту до того и минуту спустя такой же человек, как и все: хороший - если он всегда такой, мелочный, завистливый, нечестный - если он был таким, пока обстоятельства не потребовали от него геройства. Разрушая представление воинской доблести в стиле Марлинского , Толстой ярко выставил на вид величие геройства простого, ни во что не драпирующегося, не лезущего вперед, делающего только то, что надо: если надо - так прятаться, если надо - так умирать. Бесконечно полюбил за это Толстой под Севастополем простого солдата и в его лице весь вообще русский народ. - Шумной и веселой жизнью зажил Толстой в Петербурге, где его встретили с распростертыми объятиями и в великосветских салонах, и в литературных кружках. Особенно близко сошелся он с Тургеневым, с которым одно время жил на одной квартире. Тургенев ввел Толстого в кружок *Современника* и других литературных корифеев: он стал в приятельские отношения с Некрасовым, Гончаровым, Панаевым , Григоровичем, Дружининым, Сологубом . *После севастопольских лишений столичная жизнь имела двойную прелесть для богатого, жизнерадостного, впечатлительного и общительного молодого человека. На попойки и карты, кутежи с цыганами у Толстого уходили целые дни и даже ночи* (Левенфельд). Веселая жизнь не замедлила оставить горький осадок в душе Толстого, тем более, что у него начался сильный разлад с близким ему кружком писателей. Он и тогда понимал, *что такое святость*, и потому никак не хотел удовлетвориться, как некоторые его приятели, тем, что он *чудесный художник*, не мог признать литературную деятельность чем-то особенно возвышенным, чем-то таким, что освобождает человека от необходимости стремиться к самоусовершенствованию и посвящать себя всецело благу ближнего. На этой почве возникали ожесточенные споры, осложнявшиеся тем, что всегда правдивый и потому часто резкий Толстой не стеснялся отмечать в своих приятелях черты неискренности и аффектации. В результате *люди ему опротивели и сам он себе опротивел* - и в начале 1857 г. Толстой без всякого сожалению оставил Петербург и отправился за границу. Неожиданное впечатление произвела на него Западная Европа - Германия, Франция, Англия, Швейцария, Италия, - где Толстой провел всего около 1 1/2 лет (в 1857 и 1860 - 61 годах). В общем это впечатление было безусловно отрицательное. Косвенно оно выразилось в том, что нигде в своих сочинениях Толстой не обмолвился каким-нибудь добрым словом о тех или других сторонах заграничной жизни, нигде не поставил культурное превосходство Запада нам в пример. Прямо свое разочарование в европейской жизни он высказал в рассказе *Люцерн*. Лежащий в основе европейского общества контраст между богатством и бедностью схвачен здесь Толстым с поражающей силой. Он сумел рассмотреть его сквозь великолепный внешний покров европейской культуры, потому что его никогда не покидала мысль об устройстве человеческой жизни на началах братства и справедливости. За границей его интересовали только народное образование и учреждения, имеющие целью поднятие уровня рабочего населения. Вопросы народного образования он пристально изучал в Германии и теоретически, и практически, и путем бесед со специалистами. Из выдающихся людей Германии его больше всех заинтересовал Ауэрбах, как автор посвященных народному быту *Шварцвальдских рассказов* и издатель народных календарей. Гордый и замкнутый, никогда первый не искавший знакомства, для Ауэрбаха Толстой сделал исключение, сделал ему визит и постарался с ним сблизиться. Во время пребывания в Брюсселе Толстой познакомился с Прудоном и Лелевелем. Глубоко серьезному настроению Толстого во время второго путешествия содействовало еще то, что на его руках умер от чахотки, в южной Франции, любимый его брат Николай. Смерть его произвела на Толстого потрясающее впечатление. Вернулся Толстой в Россию тотчас по освобождении крестьян и стал мировым посредником. Сделано это было всего менее под влиянием демократических течений шестидесятых годов. В то время смотрели на народ как на младшего брата, которого надо поднять на себя; Толстой думал, наоборот, что народ бесконечно выше культурных классов и что господам надо заимствовать высоты духа у мужиков. Он деятельно занялся устройством школ в своей Ясной Поляне и во всем Крапивенском уезде. Яснополянская школа принадлежит к числу самых оригинальных педагогических попыток, когда-либо сделанных. В эпоху безграничного преклонения перед новейшей немецкой педагогией Толстой решительно восстал против всякой регламентации и дисциплины в школе; единственная метода преподавания и воспитания, которую он признавал, была та, что никакой методы не надо. Все в преподавании должно быть индивидуально - и учитель, и ученик, и их взаимные отношения. В Яснополянской школе дети сидели кто где хотел, кто сколько хотел и кто как хотел. Никакой определенной программы преподавания не было. Единственная задача учителя заключалась в том, чтобы заинтересовать класс. Несмотря на этот крайний педагогический анархизм, занятия шли прекрасно. Их вел сам Толстой, при помощи нескольких постоянных учителей и нескольких случайных, из ближайших знакомых и приезжих. С 1862 г. Толстой стал издавать педагогический журнал *Ясная Поляна*, где главным сотрудником являлся опять-таки он сам. Сверх статей теоретических, Толстой написал также ряд рассказов, басен и переложений. Соединенные вместе, педагогические статьи Толстого составили целый том собрания его сочинений. Запрятанные в очень мало распространенный специальный журнал, они, в свое время, остались мало замеченными. На социологическую основу идей Толстого об образовании, на то, что Толстой в образованности, науке, искусстве и успехах техники видел только облегченные и усовершенствованные способы эксплуатации народа высшими классами, никто не обратил внимания. Мало того: из нападок Толстого на европейскую образованность и на излюбленное в то время понятие о *прогрессе* многие не на шутку вывели заключение, что Толстой - *консерватор*. Около 15 лет длилось это курьезное недоразумение, сближавшее с Толстым такого, например, органически противоположного ему писателя, как Н.Н. Страхов . Только в 1875 г. Н.К. Михайловский , в статье: *Десница и Шуйца графа Толстого*, поражающей блеском анализа и предугадыванием дальнейшей деятельности Толстого, обрисовал духовный облик оригинальнейшего из русских писателей в настоящем свете. Малое внимание, которое было уделено педагогическим статьям Толстого объясняется, отчасти, тем, что им вообще мало тогда занимались. Аполлон Григорьев имел право назвать свою статью о Толстом (*Время* 1862 г.): *Явления современной литературы, пропущенные нашей критикой*. Чрезвычайно радушно встретив дебюты Толстого и *Севастопольские рассказы*, признав в нем великую надежду русской литературы (Дружинин даже употребил по отношению к нему эпитет *гениальный*), критика затем лет на 10 - 12, до появления *Войны и мира*, не то что перестает признавать его очень крупным писателем, а как-то охладевает к нему. В эпоху, когда интересы минуты и партии стояли на первом плане, не захватывал этот писатель, интересовавшийся только вечными вопросами. А между тем материал для критики Толстой давал и до появления *Войны и мира* первостепенный. В *Современнике* появилась *Метель* - настоящий художественный перл по способности заинтересовать читателя рассказом о том, как некто ездил в метель с одной почтовой станции на другую. Содержания, фабулы нет вовсе, но с удивительной яркостью изображены все мелочи действительности и воспроизведено настроение действующих лиц. *Два гусара* дают чрезвычайно колоритную картинку былого и написаны с той свободой отношения к сюжету, которая присуща только большим талантам. Легко было впасть в идеализацию прежнего гусарства, при том обаянии, которое свойственно старшему Ильину - но Толстой снабдил лихого гусара именно тем количеством теневых сторон, которые бывают в действительности и у обаятельных людей - и эпический оттенок стерт, осталась реальная правда. Эта же свобода отношения составляет главное достоинство рассказа *Утро помещика*. Чтобы оценить его вполне, надо вспомнить, что он напечатан в конце 1856 г. (*Отечественные Записки*, № 12). Мужики в то время появлялись в литературе только в виде сентиментальных *пейзан* Григоровича и славянофилов и крестьянских фигур Тургенева, стоящих несравненно выше в чисто художественном отношении, но несомненно приподнятых. В мужиках *Утра помещика* нет ни тени идеализации, также как нет - и в этом именно и сказалась творческая свобода Толстого - и чего бы то ни было похожего на озлобление против мужиков за то, что они с такой малой признательностью отнеслись к добрым намерениям своего помещика. Вся задача автобиографической исповеди и состояла в том, чтобы показать беспочвенность Нехлюдовской попытки. Трагический характер барская затея принимает в относящемся к тому же периоду рассказе *Поликушка*; здесь погибает человек из-за того, что желающей быть доброй и справедливой барыне вздумалось уверовать в искренность раскаяния и она не то чтобы совсем погибшему, но не без основания пользующемуся дурной репутацией дворовому Поликушке поручает доставку крупной суммы. Поликушка теряет деньги и с отчаяния, что ему не поверят, будто он в самом деле потерял их, а не украл, вешается. К числу повестей и очерков, написанных Толстым в конце 50-х годов, относятся еще упомянутый выше *Люцерн* и превосходные параллели *Три смерти*, где изнеженности барства и цепкой его привязанности к жизни противопоставлены простота и спокойствие, с которой умирают крестьяне. Параллели заканчиваются смертью дерева, описанной с тем пантеистическим проникновением в сущность мирового процесса, которое и здесь, и позже так великолепно удается Толстому. Это уменье Толстого обобщать жизнь человека, животных и *неодушевленной природы* в одно понятие о жизни вообще получило свое высшее художественное выражение в *Истории лошади* (*Холстомер*), напечатанной только в 70-х годах, но написанной в 1860 г. Особенно потрясающее впечатление производит заключительная сцена: исполненная нежности и заботы о своих волчатах волчица рвет куски мяса от брошенного живодерами тела некогда знаменитого, а потом зарезанного за старостью и негодностью скакуна Холстомера, пережевывает эти куски, затем выхаркивает их и таким образом кормит волчат. Здесь уже подготовлен радостный пантеизм Платона Каратаева (из *Войны и мира*), который так глубоко убежден, что жизнь есть круговорот, что смерть и несчастия одного сменяются полнотой жизни и радостью для другого и что в этом-то и состоит мировой порядок, от века неизменный. Слабее других произведений конца 50-х годов первый роман Толстого *Семейное счастье*. Исходя из волновавшего его личного мотива, Толстой разрешает здесь художественную задачу чисто априорным путем и рисует не то, что было, а то, что может быть. Он начал испытывать в то время сильное чувство к Софье Андреевне Берс, дочери московского доктора из остзейских немцев. Ему пошел уже четвертый десяток, Софье Андреевне было всего 17 лет. И вот, ему казалось, что разница эта очень велика, что увенчайся даже его любовь взаимностью, брак был бы несчастлив и рано или поздно молодая женщина полюбила бы другого, тоже молодого и не *отжившего* человека. Так оно и случается в иронически озаглавленном *Семейном счастье*. В действительности роман Толстого разыгрался совершенно иначе. Три года вынесши в сердце своем страсть к Софье Андреевне, Толстой осенью 1862 г. женился на ней, и на долю его выпала самая большая полнота семейного счастья, какая только бывает на земле. В лице своей жены он нашел не только вернейшего и преданнейшего друга, но и незаменимую помощницу во всех делах, практических и литературных. По семи раз она переписывала без конца им переделываемые, причем своего рода стенограммы, т. е. не окончательно договоренная мысль, не дописанные слова и обороты под ее опытной в дешифрировании этого рода рукой часто получали ясное и определенное выражение. Для Толстого наступает самый светлый период его жизни - упоения личным счастьем, очень значительного, благодаря практичности Софьи Андреевны, материального благосостояния, величайшего, легко дающегося напряжения литературного творчества и в связи с ним небывалой славы всероссийской, а затем и всемирной. В течение первых 10 - 12 лет после женитьбы он создает *Войну и мир* и *Анну Каренину*. На рубеже этой второй эпохи литературной жизни Толстого стоят задуманные еще в 1852 и законченные в 1861 - 62 годах *Казаки*, первое из произведений, в которых великий талант Толстого дошел до размеров гения. Впервые во всемирной литературе с такой яркостью и определенностью была показана разница между изломанностью культурного человека, отсутствием в нем сильных, ясных настроений - и непосредственностью людей близких к природе. Что мы знали до Толстого о так называемых *детях природы*? В лучшем случае это были созданные по рецепту Руссо величавые дикари Купера, романтические черкешенки Пушкина , почти столь же романтически разукрашенные Тамара и Бела Лермонтова . Толстой показал, что вовсе не в том особенность людей близких к природе, что они хороши или дурны. Разве можно назвать хорошими лихого конокрада Лукашку, своего рода demivierge Марьянку, пропойцу Ерошку? Но нельзя их назвать и дурными, потому что у них нет сознания зла; Ерошка прямо убежден, что *ни в чем греха нет*. Казаки Толстого - просто живые люди, у которых ни одно душевное движение не затуманено рефлексией. *Казаки* не были своевременно оценены. Слишком тогда все гордились *прогрессом* и успехом цивилизации, чтобы заинтересоваться тем, как представитель культуры спасовал перед силой непосредственных душевных движений каких-то полудикарей. Зато небывалый успех выпал на долю *Войны и мира*. Отрывок из романа, под названием *1805 г.* появился в *Русском Вестнике* 1865 г.; в 1868 г. вышли три его части, за которыми вскоре последовали остальные две. Признанная критикой всего мира величайшим эпическим произведением новой европейской литературы, *Война и мир* поражает уже с чисто технической точки зрения размерами своего беллетристического полотна. Только в живописи можно найти некоторую параллель в огромных картинах Паоло Веронезе в венецианском дворце дожей, где тоже сотни лиц выписаны с удивительной отчетливостью и индивидуальным выражением. В романе Толстого представлены все классы общества, от императоров и королей до последнего солдата, все возрасты, все темпераменты и на пространстве целого царствования Александра I . Что еще более возвышает его достоинство как эпоса - это данная им психология русского народа. С поражающим проникновением изобразил Толстой настроения толпы, как высокие, так и самые низменные и зверские (например в знаменитой сцене убийства Верещагина). Везде Толстой старается схватить стихийное, бессознательное начало человеческой жизни. Вся философия романа сводится к тому, что успех и неуспех в исторической жизни зависит не от воли и талантов отдельных людей, а от того, насколько они отражают в своей деятельности стихийную подкладку исторических событий. Отсюда его любовное отношение к Кутузову , сильного не стратегическими знаниями и не геройством, а тем, что он понял тот чисто русский, не эффектный и не яркий, но единственно верный путь, которым можно было справиться с Наполеоном. Отсюда же и нелюбовь Толстого к Наполеону, так высоко ценившему свои личные таланты; отсюда, наконец, возведение на степень величайшего мудреца скромнейшего солдатика Платона Каратаева за то, что он сознает себя исключительно частью целого, без малейших притязаний на индивидуальное значение. Философская или, вернее, историософическая мысль Толстого большей частью проникает его великий роман - и этим-то он и велик - не в виде рассуждений, а в гениально схваченных подробностях и цельных картинах, истинный смысл которых нетрудно понять всякому вдумчивому читателю. В первом издании *Войны и мира* был длинный ряд чисто теоретических страниц, мешавших цельности художественного впечатления; в позднейших изданиях эти рассуждения были выделены и составили особую часть. Тем не менее в *Войне и мире* Толстой - мыслитель отразился далеко не весь и не самыми характерными своими сторонами. Нет здесь того, что проходит красной нитью через все произведения Толстого, как написанные до *Войны и мира*, так и позднейшие - нет глубоко пессимистического настроения. И в *Войне и мире* есть ужасы и смерть, но здесь они какие-то, если можно так выразиться, нормальные. Смерть, например, князя Андрея Болконского, принадлежит к самым потрясающим страницам всемирной литературы, но в ней нет ничего разочаровывающего и принижающего; это не то, что смерть гусара в *Холстомере* или смерть Ивана Ильича. После *Войны и мира* читателю хочется жить, потому что даже обычное, среднее, серенькое существование озарено тем ярким, радостным светом, который озарял личное существование автора в эпоху создания великого романа. В позднейших произведениях Толстого превращение изящной, грациозно кокетливой, обаятельной Наташи в расплывшуюся, неряшливо одетую, всецело ушедшую в заботы о доме и детях помещицу производило бы грустное впечатление; но в эпоху своего наслаждения семейным счастьем Толстой все это возвел в перл создания. Бесконечно радостного упоения блаженством бытия уже нет в *Анне Карениной*, относящейся к 1873 - 76 годам. Есть еще много отрадного переживания в почти автобиографическом романе Левина и Китти, но уже столько горечи в изображении семейной жизни Долли, в несчастном завершении любви Анны Карениной и Вронского, столько тревоги в душевной жизни Левина, что в общем этот роман является уже переходом к третьему периоду литературной деятельности Толстого. *Анну Каренину* постигла весьма странная участь: все отдавали полную дань удивления и восхищения техническому мастерству, с которым она написана, но никто не понял сокровенного смысла романа. Отчасти потому, что роман печатался в реакционном журнале, мелкие интересы, выведенные в первых главах, были поняты многими как авторские идеалы - и в эту ошибку впал даже такой близко знавший Толстого человек и великий почитатель его, как Тургенев. На тревогу Левина смотрели просто как на блажь. В действительности душевное беспокойство, омрачавшее счастье Левина, было началом того великого кризиса в духовной жизни Толстого, который назревал в нем с самого раннего детства, принял вполне определенные очертания в психологии Нехлюдова и Оленина и только на время был *усыплен полосой безоблачного семейного и всякого иного счастья*. *Если бы, - говорит он в своей *Исповеди* об этом времени, - пришла волшебница и предложила мне исполнить мои желания, я бы не знал, что сказать*. Ужас заключался в том, что, будучи в цвете сил и здоровья, он утратил всякую охоту наслаждаться достигнутым благополучием; ему стало *нечем жить*, потому что он не мог себе уяснить цель и смысл жизни. В сфере материальных интересов он стал говорить себе: *ну, хорошо, у тебя будет 6000 десятин в Самарской губернии - 300 голов лошадей, а потом?*; в сфере литературной: *ну, хорошо, ты будешь славнее Гоголя, Пушкина, Шекспира, Мольера, всех писателей в мире, - ну и что ж!* Начиная думать о воспитании детей, он спрашивал себя: *зачем*; рассуждая *о том, как народ может достигнуть благосостояния*, он *вдруг говорил себе: а мне что за дело?* В общем он *почувствовал, что то, на чем он стоял, подломилось, что того, чем он жил, уже нет*. Естественным результатом была мысль о самоубийстве. *Я, счастливый человек, прятал от себя шнурок, чтобы не повеситься на перекладине между шкапами в своей комнате, где я каждый день бывал один, раздеваясь, и перестал ходить с ружьем на охоту, чтобы не соблазниться слишком легким способом избавления себя от жизни. Я сам не знал чего я хочу: я боялся жизни, стремился прочь от нее и, между тем, чего-то еще надеялся от нее*. Чтобы найти ответ на измучившие его вопросы и сомнения, Толстой прежде всего лихорадочно бросился в область богословия. Он стал вести беседы со священниками и монахами, ходил к старцам в Оптину пустынь, читал богословские трактаты, изучил древнегреческий и древнееврейский языки, чтобы в подлиннике познать первоисточники христианского учения. Вместе с тем он присматривался к раскольникам, сблизился с вдумчивым крестьянином-сектантом Сютаевым , беседовал с молоканами, штундистами. С той же лихорадочностью искал он смысл жизни в изучении философии и в знакомстве с результатами точных наук. Он делал ряд попыток все большего и большего опрощения, стремясь жить жизнью близкой к природе и земледельческому быту. Постепенно отказывается он от прихотей и удобств богатой жизни, много занимается физическим трудом, одевается в простейшую одежду, становится вегетарианцем, отдает семье все свое крупное состояние, отказывается от прав литературной собственности. На этой почве беспримерно чистого порыва и стремления к нравственному усовершенствованию создается третий период литературной деятельности Толстого, длящийся уже около 20 лет. Еще не наступила пора дать сколько-нибудь объективную оценку последнего периода литературной деятельности Толстого, отличительной чертой которого является отрицание всех установившихся форм государственной, общественной и религиозной жизни. Это еще жгучая злоба дня, относительно которой всякий современник невольно выступает либо защитником, либо обвинителем; последняя роль гораздо легче, потому что значительная часть взглядов Толстого не могла получить открытого выражения в России и в полном виде изложена только в заграничных изданиях его религиозно-социальных трактатов. Сколько-нибудь единодушного отношения не установилось даже по отношению к беллетристическим произведениям Толстого, написанным за последние 20 лет. Так, в длинном ряде небольших повестей и легенд, предназначенных преимущественно для народного чтения (*Чем люди живы* и др.), Толстой, по мнению своих безусловных поклонников, достиг вершины художественной силы - того стихийного мастерства, которое дается только народным сказаниям, потому что в них воплощается творчество целого народа. Наоборот, по мнению людей, негодующих на Толстого за то, что он из художника превратился в проповедника, эти написанные с определенной целью художественные поучения грубо тенденциозны. Высокая и страшная правда *Смерти Ивана Ильича*, по мнению поклонников ставящая это произведение наряду с главными произведениями гения Толстого, по мнению других преднамеренно жестка, преднамеренно резко подчеркивает бездушие высших слоев общества, чтобы показать нравственное превосходство простого *кухонного мужика* Герасима. Взрыв самых проти воположных чувств, вызванный анализом супружеских отношений и косвенным требованием воздержания от брачной жизни в *Крейцеровой сонате* заставил забыть об удивительной яркости и страстности, с которой написана эта повесть. Народная драма *Власть тьмы* по мнению поклонников Толстого есть великое проявление его художественной силы: в тесные рамки этнографического воспроизведения русского крестьянского быта Толстой сумел вместить столько общечеловеческих черт, что драма с колоссальным успехом обошла все сцены мира. Но другим достаточно одного Акима, с его бесспорно односторонними и тенденциозными осуждениями городской жизни, чтобы и все произведение объявить безмерно тенденциозным. Наконец, по отношению к последнему крупному произведению Толстого - роману *Воскресенье*, поклонники не находят достаточно слов, чтобы восхищаться совершенно юношеской свежестью чувства и страстности, проявленной 70-летним автором, беспощадностью в изображении судебного и великосветского быта, полной оригинальностью первого в русской литературе воспроизведения мира политических преступников. Противники Толстого подчеркивают бледность главного героя - Нехлюдова, чрезмерное озлобление против высших классов, приподнятость характера бывшей *проститутки*. В общем противники последнего фазиса литературно-проповеднической деятельности Толстого находят, что художественная сила его безусловно пострадала от преобладания теоретических интересов и что творчество теперь для того только и нужно Толстому, чтобы в общедоступной форме вести пропаганду его общественно-религиозных взглядов. В новейшем эстетическом его трактате (*Об искусстве*) можно найти достаточно материала, чтобы объявить Толстого врагом искусства: помимо того, что Толстой здесь частью совершенно отрицает, частью значительно умаляет художественное значение Данта, Рафаэля, Гёте, Шекспира (на представлении *Гамлета* он испытывал *особенное страдание* за это *фальшивое подобие произведений искусства*), Бетховена и др., он прямо приходит к тому выводу, что *чем больше мы отдаемся красоте, тем больше мы отдаляемся от добра*. С другой стороны можно возразить самому автору, что именно в его-то произведениях последних 20 лет *добро* и *красота* слились в одно гармоничное целое. - Последним по времени фактом биографии Толстого является определение Святейшего Синода от 20 - 22 февраля 1901 г. *Известный всему миру писатель*, читаем мы в этом определении, *Русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно перед всеми отрекшись от вскормившей и воспитавшей его матери, церкви православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений противных Христу и церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которой жили и спасались наши предки и которой доселе держалась и крепка была Русь святая. В своих сочинениях и письмах, во множестве рассеваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого отечества нашего, он проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов православной церкви и самой сущности веры христианской: отвергает личного живого Бога, в святой Троице славимого, Создателя и Промыслителя вселенной; отрицает Господа Иисуса Христа - Богочеловека, Искупителя и Спасителя мира, пострадавшего нас ради человеков и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых; отрицает бессменное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до рождества и по рождестве Пречистой Богородицы Приснодевы Марии, не признает загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все таинства церкви и благодатное в них действие Святого Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию*. В силу всего этого *церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с ней*. Произведения Толстого собраны в 15 т. Кроме того, с 1883 г. за границей напечатан ряд произведений, которые не могли появиться в России или появились с сокращениями. Беспримерная знаменитость Толстого наглядно выразилась в колоссальном успехе его сочинений, в небывалом количестве переводов их на иностранные языки и поистине необъятном количестве посвященных Толстому статей и книг. Полное (12 - 15 т.) собрания его сочинений (10 изд.) разошлось более 80000 экз., из отдельно изданных произведений наибольшего распространения достиг *Кавказский Пленник* - около 250000 экз., *Хозяин и работник* - около 150000; *Власть тьмы* около 140000; от 130 - 100 тыс.: *Бог правду любит, да не скоро скажет*, *Много ли человеку земли нужно*, *Осада Севастополя*, *Первый винокур*, *Воскресенье*, *Три смерти* и др. *Новой Азбуки* разошлось 23 изд., что составляет более 800000 экз.; *Первой русской книги для чтения* (4 ч.) разошлось более 600000 экз. Подсчет переводов произведений Толстого, сделанный нами в Британском музее в Лондоне и отделении Rossica Санкт-Петербургской публичной библиотеки дал поразительные результаты. Отдельно изданных переводов, которые представляют собой весьма незначительную часть того, что переводится из Толстого в газетах и журналах, вышло: на немецком языке - более 200, на французском - около 2150, на английском - около 120, шведском и датском - около 50; на всех остальных, вплоть до японского, татарского, индустанского и др. - от 1 до 20. Литература о Толстом не поддается и приблизительному подсчету. При громадном интересе к каждому его шагу, число газетных статей о Толстом в России и за границей превосходит многие тысячи, журнальных статей ежегодно появляется сотни (ср. для англ. лит. Index'ы Стэда, для фр. Jordel'я). Отдельно изданных книг о Толстом мы насчитали: 1) на русском языке - около 100: А.Н. Аксаков, Аминтор, архиепископ Антоний , П.Е. Астафьев , Ф.И. Булгаков , Богдановский, Бывший поклонник, Бегичев, Берс, Битюров, Буткевич, Ю. Б., Ванно, Витмер , Вогюэ, Вальтер, Вольф, Гасабов, Громека , Гусев (5 соч.), Гейсман , Гетц, Греков, Генекен, Н.Я. Грот, Д. Григорьев , Городцев, Дистерло , Дегтярев, Драгомиров , Евтушевский , Елеонский , Зейрон, Зелинский, Ильин, архиепископ Игнатий, Козлов (2 книги), Ив. Карышев, Крист, Кальдерон, Кожевников, Кареев, князь Кемский, Лескин, К. Леонтьев, Левенфельд, Лопатин, Листовский, А. Л., Л-н, Лурье, Мигонов, И. Милютин, Мирский, Мирянин, Н.К. Михайловский, Меринг, Мережковский , Норов, архиепископ Никанор , Ю. Николаев (Говоруха-Отрок) , Нотович, Оболенский, Орфано, Овсянико-Куликовский , Олесницкий, Преображенский , Я.П. Полонский, Рышковский, Разумовский, Рцы, Скабичевский , Сергеенко , Н.Н. Страхов, Фед. Страхов, Евг. Соловьев , А.Е. Соловьев, Сталинский , Соллертинский , Хитров, фон-Хейденфельд, князь Цертелев, Шестов , Щеглов , Энгельмейер). 2) На немецком языке 30: Amyntor, Beck, Bode, Dukmeyer, Ernst, Ettlinger, Galitzin, Grot, Glogau, Gyurkovechky, Henckel, Koeber, Krebs, Kreibig, Keuhnemann, Lowenfeld, Mehring, Notowitch, Dr. G. Polonsky, Poruck, Rauhen, Schoen, Schnidt, Schroeder, Seyon, Sergyenko, Saitschik, Zacharias, Zabel, Wesendonck. 3) На французском языке 11: Dragomyrow, Dupuy, Dumas. Lourie, Laboulay, Lapouze, Manaceine, Maffre, Suares, Stronsky, Vessiot. 4) На английском языке 18: Behrs, Blavatsky, Coupland, Gottsckkins, Gregor, Harrison, Kenworthy, Maude, Perris, Turner, Word и др.). 5) На шведском языке 5. Наиболее интересное из того, что печаталось о Толстом на иностранных языках рассеяно по журналам и сборникам статей (Вогюэ, Брандес, Матью Арнольд, Шпильгаген, Нордау, Род, Бурже, Ферри, Ломброзо, Скайлер, Рише, Думик, Визева и многие другие). Главнейшие русские журнальные статьи о Толстом вошли в собрания сочинений, сборники статей и воспоминания Андреевского , Анненкова, Батюшкова , Буренина , Волынского , Аполлона Григорьева, Гольцева , Григоровича, Дружинина, Гр. Данилевского , Лескова , Михайловского, Миллера , Меньшикова , Евг. Маркова , Надсона , Писарева, Протопопова , Пятковского , Розанова , Скабичевского, Ник. Соловьева , Влад. Соловьева (*Три разговора*), Страхова, Фета, Чернышевского, Шелгунова . Критические статьи о Толстом 1850-х, 1860-х и начала 70-х годов вошли в сборник Зелинского (7 ч.). См. еще статьи: Загоскина (*Исторический Вестник*, 1894, 1); Евг. Маркова (*Вестник Европы*, 1900); Мечникова (*Вестник Европы*, 1891, 9); Назарьева (*Исторический Вестник*, 1890, 9); Овсяникова (*Русское Обозрение*, 1897, 11); князя Д. Оболенского (*Русский Архив*, 1895); Станкевича (*Вестник Европы*, 1878, № 4 и 5); Слонимского (*Вестник Европы*, 1886, 8 и 5); Соханской (*Русское Обозрение*, 1898, 1); Ткачева (*Дело*, 1878, 2 и 4). С. Венгеров. См. также статьи: Абрамов Яков Васильевич ; Айхенвальд Юлий Исаевич ; Амвросий (в миру Александр Михайлович Гренков) ; Андреев Леонид Николаевич ; Анненков Павел Васильевич ; Антоний (Алексей Павлович Храповицкий) ; Арабажин Константин Иванович ; Аронсон Наум Львович ; Арцыбашев Михаил Петрович ; Ахшарумов Николай Димитриевич ; Ашкинази Михаил Осипович ; Багалей Дмитрий Иванович ; Беляевы (Петр и Александр Петровичи) ; Бердяев Николай Александрович ; Бестужев Александр Александрович (Марлинский) ; Бирюков Павел Иванович ; Бондарев Тимофей Михайлович ; Бунаков Николай Федорович ; Венгерова Зинаида Афанасьевна ; Венедикт Буторин ; Вересаев (Викентий Викентьевич Смидович) ; Верещагин Михаил Николаевич ; Витмер Александр Николаевич ; Волкова Мария Аполлоновна ; Гайдебуров Павел Павлович ; Гальперин-Гаминский Илья Данилович ; Ганзен Петр Готфридович ; Гаршин Всеволод Михайлович ; Ге Николай Николаевич ; Генкель Вильгельм (Василий Егорович) ; Гинцбург Илья Яковлевич ; Гольденвейзер Александр Борисович ; Горький Максим ; Громека Михаил Степанович ; Данилевский Григорий Петрович ; Добролюбов Александр Михайлович ; Дружинин Александр Васильевич ; Евтушевский Василий Адрианович ; Здзеховский Мариан (Zdziechowski) ; Иванов Иван Иванович (историк) ; Иванов-Разумник ; Иоанн Златоуст ; Кони Анатолий Федорович ; Крамской Иван Николаевич ; Лебедева Ольга Сергеевна ; Лермонтов Михаил Юрьевич ; Лесков Николай Семенович (М. Стебницкий) ; Липев Дмитрий Александрович (псевдоним Далин) ; Марков Евгений Львович ; Меньшиков Михаил Осипович ; Мережковский Дмитрий Сергеевич ; Михайловский Николай Константинович ; Мусоргский Модест Петрович ; Назарьев Валерьян Николаевич ; Нестеров Михаил Васильевич ; Овсянико-Куликовский Дмитрий Николаевич ; Одоевский Владимир Феодорович ; Пастернак Леонид Осипович ; Петров Григорий Спиридонович ; Потебня Александр Афанасьевич ; Пругавин Александр Степанович ; Рождествин Александр Сергеевич ; Россия, разд. Русская литература (реакция и эпоха нигилизма) ; Россия, разд. Философия ; Салиас-де-Турнемир Евгений Андреевич ; Свободин Павел Матвеевич (настоящая фамилия Козиенко) ; Семенов С. Т. ; Сердобский Александр Петрович ; Слонимский Леонид-Людвиг Зиновьевич ; Соловьев Владимир Сергеевич ; Соловьев Евгений Андреевич ; Срезневский Борис Измайлович ; Страннолюбский Александр Николаевич ; Страхов Николай Николаевич (писатель I) ; Суворин Алексей Сергеевич ; Сютаев Василий Кириллович ; Тернер Карл Иванович (Turner) ; Ткачев Петр Никитич ; Толстой Лев Львович ; Трубецкой Петр Петрович ; Филиппов Михаил Михайлович ; Флексер Аким Львович (А. Волынский) ; Фрей Вильям ; Хомяков Алексей Степанович ; Чернышевский Николай Гаврилович ; Чичерин Борис Николаевич ; Шеин Павел Васильевич ; Шеншин Афанасий Афанасьевич (Фет) ; Эртель Александр Иванович ; Яворская (княгиня Лидия Борисовна Барятинская, фон-Гюббенет) .... смотреть

ТОЛСТОЙ ГРАФ МИХАИЛ ВЛАДИМИРОВИЧ

, 1812 - 1896) - писатель; окончил курс Московского университета по медицинскому факультету. Его сочинение *Жизнь и чудеса святого Николая Мирликийского чудотворца* (1840) выдержало 6 изданий. Ему принадлежит еще ряд описаний жизни святых и русских подвижников, а также святынь и древностей Новгорода, Старой Руссы, Пскова, Ростова и других городов. Кроме того, Толстой издал: *Рассказы из истории русской церкви* (2-е изд., Москва, 1870), исторический рассказ *Владимир Сырнов*, *Патерик Свято-Троицкой лавры* и поместил ряд статей в *Русском Архиве*, *Чтениях общества любителей истории и древностей*, *Богословском Вестнике* и др. изд. См. также статьи: Варлаам (преподобный Керетский) ; Василько Константинович ; Иларион (митрополит суздальский) ; Селиванов Кондратий ; Филарет (в миру Василий Михайлович Дроздов) .... смотреть

ТОЛСТОЙ ГРАФ ПЕТР АЛЕКСАНДРОВИЧ

, 1761 - 1844) - генерал от инфантерии. Отличился при штурме Праги. В 1799 г. был отправлен к главнокомандующему австрийской армией в Германии, эрцгерцогу Карлу, для сношений с Сувориным. В сентябре 1805 г. отплыл с 20-тысячным десантным корпусом в Померанию, для действия, под главным начальством шведского короля Густава-Адольфа IV, против французов в Северной Германии; но Аустерлицкое сражение изменило положение дел, и корпус Толстого возвратился сухим путем в Россию. В начале войны 1806 - 7 годов ему было поручено соглашать мнения враждовавших между собой корпусных командиров (Беннигсена и Буксгевдена ) и доносить обо всем государю. По назначении Беннигсена главнокомандующим, Толстой занимал при нем место дежурного генерала; потом, командуя резервом армии, в весеннем походе тревожил неприятеля со стороны Остроленки и прикрывал на Нарве наши границы. С октября 1807 по октябрь 1808 г. был чрезвычайным послом в Париже. Поняв замыслы Наполеона, Толстой писал, что все дружеские уверения повелителя Франции - обман и ложь, умолял не верить им, а готовиться заранее к отпору, и предсказывал близкое вторжение французов в наши пределы. Такого посла Наполеон не мог терпеть при своем дворе; после свидания императоров в Эрфурте Толстой был отозван. 17 июня 1812 г. он был назначен командующим войсками в губерниях Казанской, Нижегородской, Пензенской, Костромской, Симбирской и Вятской. Деятельно руководя доставкой рекрут и формированием ополчения, Толстой под конец отечественной войны и сам выступил в поход с дружинами. В 1813 г. они образовали особый корпус и вошли в состав так называемой польской армии Беннигсена, с которой двинулись в Богемию. При общем наступлении к Лейпцигу, корпус Толстого оставлен был под Дрезденом, для блокады этого города, занятого Сен-Сиром. Накануне лейпцигского сражения Сен-Сир, узнав о слабости войск Толстого, предпринял общую вылазку и без труда отбросил его к Цейссу с довольно значительной потерей; но Толстой, подкрепленный разными австрийскими отрядами, в свою очередь оттеснил французов и содействовал взятию Дрездена. В последние годы царствования Александра I командовал в Москве 5-м пехотным корпусом. В 1828 г. был главнокомандующим в Санкт-Петербурге и Кронштадте. В 1831 г. сформировал в северо-западных губерниях резервную армию и быстро усмирил восстание в Литве. Был членом государственного совета и комитета министров. См. также статьи: Нессельроде Карл-Роберт (Карл Васильевич) ; Толстые ; Филимонов Владимир Сергеевич ; Шильдер Николай Карлович .... смотреть

ТОЛСТОЙ ГРАФ ФЕДОР ПЕТРОВИЧ

) - медальер, скульптор, живописец, гравер, один из наиболее влиятельных деятелей в области русского искусства (1783 - 1873). Первоначальное образование он получил в родительском доме в Санкт-Петербурге и очень рано выказал любовь и необыкновенную способность к рисованию. Был отдан в полоцкий иезуитский коллегий, где сильное влияние на него имел известный патер Грубер ; оттуда Толстой поступил кадетом в морской корпус, из которого, в 1802 г., выпущен мичманом в балтийский гребной флот. Не переставая заниматься рисованием, положительное призвание к искусству почувствовал лишь по своем производстве в мичманы. Решившись учиться ваянию и медальерному искусству в Академии Художеств, Толстой стал посещать классы академии в качестве вольноприходящего ученика и, для большей успешности своих занятий в ней, вышел в 1804 г. в отставку. Усердная работа в академических классах и изучение литературы и истории быстро развили дарование молодого художника, так что уже в 1806 г. он обратил на себя внимание императора Александра I , который определил его на службу в Эрмитаж, а в 1809 г. в монетный департамент, медальером. В том же году Академия Художеств избрала его в свои почетные члены. В 1825 г. он был сделан преподавателем в медальерном классе академии, в 1828 г. назначен ее вице-президентом, в 1842 г. возведен в звание профессора медальерного искусства, а через год после того - и в звание профессора скульптуры. Должность вице-президента он занимал до последовавшего в 1859 г. преобразования академии, после чего состоял до конца своей жизни товарищем президента. В 1854 г. торжественно праздновалось пятидесятилетие его художественной деятельности и по этому случаю была выбита медаль в его честь. В истории русского искусства граф Толстой занимает одно из самых видных мест не только как даровитый, просвещенный и многосторонний художник, но и как человек, своим переходом из аристократической среды на поприще искусства возвысивший значение артистической профессии в глазах общества и долговременным пребыванием своим на посте вице-президента академии много способствовавший развитию молодых художников. Он был горячий поклонник древней Греции, которую с юных лет изучал в ее истории и художественных произведениях; в своих работах он стремился приблизиться к красоте и благородству эллинских памятников скульптуры и рисунков на вазах, но при этом, когда дело шло об изображении русских и религиозных сюжетов, умел находить для них соответствующие им формы и типы. Композиция у него - строго обдуманная, рисунок - правильный, техническое исполнение - добросовестное и умелое. Современные нам ценители искусства найдут, что от большинства произведений графа Толстого на античные темы веет холодом; но в свою пору эти произведения сильно нравились публике, как более оригинальные и изящные чем то, что выходило перед тем из-под резца, карандаша и кисти псевдоклассиков нашей академической школы. Талант графа Толстого ярче всего выказался в работах по медальерной части, каковы двадцать медальонов с аллегорическими изображениями событий отечественной войны 1812 - 14 годов, двенадцать подобных же медальонов в память персидской и турецкой войн 1826 - 29 годов, медали: поднесенная виленским университетом графу Ф. Чапскому, от санкт-петербургского ополчения принцу Александру Вюртембергскому , в память избрания великого князя Николая Павловича в канцлеры Абосского университета, на кончину императора Александра I, на усмирение венгерского восстания, в память герцога Максимилиана Лейхтенбергского и мн. др. К работам того же рода относятся прекрасно вылепленные графом Толстым и им же самим вырезанные в металле четыре барельефа с сюжетами из Одиссеи Гомера. По части собственно скульптуры, важнейшие произведения графа - сочиненные и моделированные им четыре главных и восемь побочных входных дверей московского Храма Спасителя, с орнаментами и колоссальными круглыми фигурами и бюстами различных святых, поясное изваяние Христа, бюст Морфея в венке из лупинов, бюст императора Николая I в славянских доспехах и царской порфире и статуя нимфы, льющей воду из кувшина в петергофском дворцовом парке. Как рисовальщик и гравер, граф выказал свое искусство в 63 гравированных им (очерком) с собственных рисунков иллюстрациях большого формата к поэме Богдановича *Душенька*, в картинках в стихотворениям Н. Щербины (к сожалению, изданных только отчасти и в очень посредственных ксилографиях). Образчиком его живописи может служить картина, изображающая перспективу комнат с портретами его самого, его первой жены и двух дочерей (находится в музее императора Александра III ). Наконец, должно упомянуть, что им были сочинены программы для двух балетов с проектами декораций, костюмов и всей монтировки. - Ср. *Портретная галерея русских деятелей* изд. А. Мюнстера (т. I, Санкт-Петербург, 1865); Н. Рамазанов *Материалы для истории художеств в России* (ч. I, М., 1863); *Отчет Императорской Академии Художеств за 1871 - 72 гг.*; *Записки графа Ф.П. Толстого* (*Русская Старина*, т. VII). См. также статьи: Зарянко Сергей Константинович ; Клепиков Алексей Алексеевич ; Лялин Александр Павлович ; Россия, разд. Ваяние ; Толбин Василий Васильевич ; Толстой Алексей Константинович ; Толстые ; Шевченко Тарас Григорьевич .... смотреть

ТОЛСТОЙ Д. А.

        Дмитрий Алексеевич (р. 20 I 1923, Берлин) - сов. композитор. Сын писателя А. Н. Толстого. В 1943-44 учился в Моск. консерватории по классу-комп... смотреть

T: 475